Книга Предназначение, страница 2 – Галина Гончарова

Характер у девочки подходящий: безжалостный, любопытный, разум холодный, Книга ее с малолетства признала, а слово «мораль» для Инессы это было просто слово, равно как и для самой Бьянки. И ничего более.

Жизнь шла своим чередом, переезд следовал за переездом, но, увы, свой дровосек найдется на каждое дерево.

Одна из клиенток Бьянки выпросила у нее яд.

Дело житейское, но это как надо подливать яд, чтобы жертва увидела, что-то заподозрила – и поменяла бокалы?! Одно слово – дура! Дохлая, понятно, яд у Бьянки осечек не давал.

Началось расследование, поднялся шум, и Бьянка не успела сбежать. Ее перехватили на почтовой станции, а Инессе просто повезло. Увидела она из окна, как в трактир входят монахи, схватила Книгу, да из окна в крапиву и сиганула, и припустила, что есть мочи, куда глаза глядят.

Сама выбралась, а Бьянке удрать не удалось, так и сожгли на площади Роз.

Спасать мать или как-то помогать ей Инесса даже не собиралась. Она прекрасно понимала, что молчать под пытками мать не сможет, а потому удирала со всех ног. Она и о казни-то узнала через несколько лет, слухи дошли, но ее это не взволновало.

Инессе было уже пятнадцать, Книга ее признавала, а мать…

Жаль, конечно. Но Бьянка здраво оценивала свою дочку – совесть, любовь, привязанность для Инессы были только словами.Сильная чернокнижная ведьма оказалась просто не способна на эти чувства.

Сама Бьянка была и слабее, и эмоциональнее, дочь она любила и даже на костре радовалась, что Инесса спаслась. Главное, жива будет, а остальное… остальное уже от нее не зависело, что могла, Бьянка все сделала. И Инесса ошиблась: Бьянка ее не выдала. Молчать не молчала, а показания постоянно меняла: то Инесса была рыжей, то черноволосой, то светленькой, менялся цвет глаз… Монахи просто запутались, махнули рукой да и сожгли ведьму.

А Инесса взошла на корабль, который отплывал в Россу.

Получилось это совершенно случайно, в Россу собирался ехать ее любовник, и он же рассказал Инессе о стране, в которой никого не жгут! И на ведьм не охотятся – дикие люди^[1].

Инесса решила, что стоит отправиться в Россу, естественно, за счет любовника, и посмотреть, как там люди живут. Уехать-то она всегда успеет.

Шестнадцать лет, время самонадеянности и прочно задранного носа.

С любовником пришлось остаться надолго. На целых два года.

На корабле Инессе было так плохо, что она даже не сразу поняла – беременна. Травить плод ведьме не хотелось, потом можно и не понести, потому она решила затаиться, спокойно пожить, приглядеться к Россе и россам. Родилась девочка.

Инесса выучила росский, принялась общаться с людьми не только в иноземном квартале, в котором она жила с любовником, но и с россами, по улицам ходить, законы почитала и поняла, что ей здесь нравится. Живи – не хочу.

Инквизиции нет, облав нет, доносы на ведьм пишут, да что там за ведьмы? Дуры деревенские, которые кроме как след вынуть или неурожай навести и не способны ни на что другое. Если еще способны!

А то чаще глупостей каких натворят, а потом все кругом виноваты. Вот суд над ведьмой состоялся, Инесса сходила, послушала, думала, товарка ее в беду попала, а оказалось – идиотка. Это ж кому расскажи в том же Роме!

У боярина холоп был смазливый, он боярскую дочь и совратил. А его подружка-холопка приревновала, когда все открылось, она и оговорила и парня, и себя. Сказала, мол, порчу на боярина навести хотели, да монахи б от умиления рыдали! Ведьма сама пришла, сама созналась, считай, сама на костер идет, добровольно, еще и пытать… пытки все равно были бы. А россы эти ее просто приговорили к порке на площади, еще и на своих ногах ушла дурища!