Книга Тихая пристань, страница 33 – Анна Рогачева

— Когда устроитесь… когда можно будет… дайте знать. Через странников, через коробейников. Кусочек холста с особым стежком. Я пойму.

И она ушла. Не оборачиваясь больше, растворилась в серой предрассветной мути между деревьями, как дух леса, выполнивший свое предназначение.

Они стояли втроем, слушая, как ее шаги затихают. Внезапно мир стал огромным, пустым и беззащитным. Не стало звонкого голоса, не стало неутомимых рук, поправляющих и помогающих. Были только они трое, темный лес и путь, который теперь предстояло пройти в одиночку.

Машенька тихо всхлипнула. Петька сжал кулаки. Арина глубоко вдохнула, вбирая в себя этот холод, эту пустоту, этот страх.

— Ну что, моя рать, — сказала она тихо, но твердо, беря котомку из рук Акулины. — Командир у нас есть. Карта есть. Припасы есть. Теперь вперед. На восток. К солнцу.

Она сделала первый шаг по тропе, ведущей вглубь чащи. Дети, после мгновения колебания, последовали за ней. За спиной оставалась не только деревня, но и последняя ниточка, связывающая их с прошлой жизнью. Впереди было все.

Их путь только начинался.

Первые часы без Акулины были самыми трудными. Лес, прежде бывший просто темным фоном для их бегства, теперь обернулся к ним бесчисленными лицами: каждое дупло казалось притаившимся глазом, каждый шорох — сдержанным шепотом, обсуждающим их неумение. Арина шла впереди, как и говорила, прокладывая путь. Петька, сжимая свою палку-копье, бросал взгляды на сестру, которую Арина то вела за руку, то несла на затекших руках.

Они шли молча, экономя силы и звуки. Но тишина между ними была разной. Арина заполняла ее внутренними расчетами, как когда-то заполняла графы в ведомостях: остаток хлеба, примерное расстояние, угол падения света, частота привалов.Петька — тревожными вопросами: Что там шевельнулось? Нашел бы я дров? Смог бы защитить?Машенька — простой, животной тоской по теплу, мягкой постели и полному горшку каши.

К полудню они вышли к Сухому броду. Место оправдывало название: широкий, но мелкий ручей струился по плоским камням меж заросших осокой и ивняком берегов. Вода была прозрачной и холодной, с виду — безобидной. Но Арина остановила детей жестом.

— Подожди здесь, Петр. Держи сестру.

Она сама подошла к воде, внимательно вглядываясь не в струи, а в то, что под ними. И ее бухгалтерский ум, искавший подвох в самых гладких отчетах, сработал и здесь. Камни под водой были не серыми, а скользко-зелеными от мха. Один неверный шаг — и можно сломать ногу. А главное — на противоположном берегу, чуть ниже по течению, земля была сильно примята, будто там недавно кто-то поил лошадей или топтался в засаде.

«Гонная дорога где-то рядом, — подумала она. — И это место знают не только конокрады».

— Не тут, — тихо сказала она детям. — Пойдем выше. Искать надо, где вода глубже и камней не видно.

Петька удивленно покосился на нее, но не спросил. Они прошли вдоль ручья добрых полверсты, пока не наткнулись на место, где вода делала плавный изгиб, образуя неглубокий омут под нависшей ивой. Берег здесь был круче, но зато дно просматривалось — песчаное, без коварных камней. А главное — здесь была тишь и глушь, никаких следов.

— Здесь, — решила Арина. — Снимай обувь, Петька. Перейдем, потом высушим.

Переправа стала их первым общим испытанием без наставника. Ледяная вода обожгла до костей, течение сбивало с ног. Машенька, сидя у Арины наспине, вжалась в нее с тихим плачем. Петька, бледный от холода и концентрации, шагал впереди, нащупывая ногой каждую следующую точку опоры. Когда они выбрались на другой берег, их трясло от холода и выброшенного адреналина.