Онлайн книга «Эшафот забвения»
|
"Я больше никого не предам”, – последнее, о чем я думаю, проваливаясь в сон. Его грудь с маленьким соском – последнее, что я вижу, проваливаясь в сон… …Я проснулась одна. Никакого просвета за шторами – утро или ночь? Скорее всего утро, ночь была восхитительной, моя кожа все еще хранит запах его поцелуев. Я потянулась и легко вскочила с пола, мы занимались любовью на полу, и простыни сбиты в бесформенный ком, бедный Митяй, это не по правилам… Сейчас ты подойдешь к зеркалу и увидишь… Я подошла к зеркалу и увидела там себя – женщину, которую я ненавидела и от которой напрочь отвыкла. Похоже, моя нынешняя безликость готова предать меня, проклятые, нестерпимо яркие, нестерпимо счастливые глаза все портят. Или я смотрю в свои глаза глазами Митяя. Я улыбнулась себе и отправилась на кухню. То, что я увидела там, повергло меня в изумление: холодильник был открыт, сковородка с мясом, которое я готовила для себя вчера, вытащена и поставлена на пол. Перед ней на корточках сидел голый Митяй и пожирал большие куски. Увидев меня, он чуть не подавился. – Ты проснулась? – безуспешно пытаясь прожевать кусок, спросил он. – Нет, все еще лежу в постели. Решила сказать тебе, что все было замечательно… – А я хотел вернуться в комнату, чтобы сказать тебе то же самое. – Который час? – Половина восьмого. – Ты не на пробежке? – Ну ее к черту. – И ешь мясо? Ты же его терпеть не можешь. – Я его обожаю. Я так хочу жрать, ты даже не представляешь себе. – Он счастливо рассмеялся и поднял на меня влажные блестящие глаза. – Не стой так передо мной. – А что я должна делать? – Ты же не хочешь, чтобы я набросился на тебя с жирными руками? – Хочу, – совершенно серьезно сказала я. – Я тоже хочу. Я с ума схожу, так я тебя хочу… – По этому поводу ты сегодня не бежишь пятнадцать километров? – Именно по этому. – Большая жертва с твоей стороны. – Я жду ответного хода. – В смысле? – Ты сейчас звонишь кому-нибудь из вашей группы и говоришь, что не выходишь на работу. – Как это – не выходишь на работу? Братны меня уволит. – Придумай что-нибудь. Что ты заболела, что к тебе приехали родственники, что твоему двоюродному племяннику проломили башку и ты всю ночь просидела у его постели. Нет, не так… Скажи правду. Скажи, что ты занимаешься любовью и просто не можешь приехать. Скажи, что ты встретила мужчину твоей жизни и собираешься не вылезать из постели ближайшие два дня. – Всего лишь два дня? – иронически спросила я. – Через два дня придумаем что-нибудь другое. Я была согласна. Возвращаться на площадку, где произошло убийство, видеть освещенное юпитерами лицо убийцы было выше моих сил. Я как-нибудь справлюсь, как-нибудь подумаю об этом – потом, но не сейчас, не сейчас… Митяй уж снял телефонную трубку и протянул ее мне. Я набрала номер дяди Федора – единственный номер, который я помнила наизусть. Долгие гудки – полминуты, минута, полторы, – и только потом Бубякин снял трубку. Я услышала его недовольный, хриплый от сна голос: – Ну, блин, кого несет? – Дядя Федор, привет, это я, Ева. – Мать твою, Ева, который час? – Начало девятого. – Я накинула полчаса, чтобы разочарование дяди Федора не было таким сильным. – Ева, ты сука, я в шесть лег, голова раскалывается, на съемку только к двенадцати, мог бы еще два часа поспать с чистой совестью… Какого хрена тебе нужно? – Я сегодня не приду. Не могу… Предупреди, пожалуйста, Братны. – Братны плевать хотел на твои предупреждения… А что случилось-то? Митяй уже стоял сзади меня и легонько дул в волосы на затылке. “Хочу тебя, хочу тебя, хочу тебя”, – шептали его губы. – Куда пропала? – вернул меня к реальности голос дяди Федора. – Я здесь. – Что случилось, спрашиваю… – Федя, я встретила мужчину своей жизни… – И что? Он заразил тебя триппером? – Федор. – Я не выдержала и засмеялась. – Неужели проказой? Слушай, у меня есть знакомый дерматовенеролог, он от всего лечит, даже от гонконгского гриппа. И от описторхоза, так что имей в виду. – Все обстоит гораздо серьезнее… – Если синдром приобретенного иммунодефицита, тогда я пас… А я еще, дурак, с тобой целовался, коньячок попивал, даже клык в тебя хотел вонзить с бодунищи, хоть ты и старая карга. – Я встретила мужчину своей мечты и не собираюсь ближайшие два дня вылезать из постели. Так что придумай для Братны что-нибудь убедительнее этого. У меня воображения не хватает. – Господи, что может быть убедительнее этого?! А ты вообще как к групповому сексу относишься? – А что? – А то, что Братны с Кравчуком будут коллективно сношать тебя за прогулы. И трудодней не начислят, не говоря уже о зерне и битой птице… Так что готовься, дщерь моя. – Дядя Федор! – Ладно, бутылка мартини с тебя. И привет любовничку, смотри, не заезди его… Не тот ли морячок, который глаз с тебя не сводил? – Ты проницателен… – Кой черт проницателен, старая извращенка… – Я тебя обожаю. – Да, вот еще что… Ты телефон-то оставь на всякий случай. Мало ли… Я продиктовала дяде Федору телефон, и он отключился. – Ну? – нетерпеливо спросил Митяй, когда я положила трубку. – Все в порядке. – Хорошо, что разрешилось бескровно. Я бы тебя все равно не выпустил. – Ты просто какой-то сексуальный экстремист. – Нет, нет, неужели ты до сих пор не поняла… Я хочу быть с тобой. Он поднял меня на руки и понес в комнату. Я не сопротивлялась, я не хотела сопротивляться. Я отпустила себя, я позволила Митяю изучать себя так, как когда-то сама изучала тело моего по-настоящему первого мужчины – убийцы моих друзей. И его взмокший от желания затылок всегда оказывался у меня под рукой, как священная птица Ибис под рукой бога Тога [8] … – Я ничего не хочу знать о тебе, – сказал он, прижимаясь всем лицом к моей медленно остывающей после любви коже. – Странное заявление для моего парня, – я подняла его голову и поцеловала Митяя в подбородок, – я ведь и не… |