Онлайн книга «Катилинарии. Пеплум. Топливо»
|
– Стоит вам что-нибудь не понять, вы тут же объявляете это чушью. А может, вам попросту не хватает ума? – Говоря вашими словами, нет никакого противоречия в том, что я глупа, а вы несете несусветную чушь. – Я намеренно выражаюсь упрощенно и примитивно, а для вас это все равно слишком сложно. Вы, случайно, не умственно отсталая? – Цельсий… Цельсий! Кажется, я догадалась! – Догадались о чем? – Вы мне морочите голову! Это шутка! – Что вы называете шуткой? – Сейчас 1995 год! Как же я могла попасться на вашу удочку? – Удочку? – С самого детства я была чересчур доверчива. Как я могла поверить в ваш двадцать шестой век? Браво, Цельсий – не важно, так вас зовут или нет. Вообще-то меня заставила поверить ваша каменная рожа. Вот это актер! Сколько самоуверенности! Вы прямо созданы для этой роли. А какое воображение! Голограммы, киты, продление брака… – Погодите… – Самое смешное, я знаю, кто все это подстроил! Накануне операции я говорила о Помпеях с одним приятелем, знакомым моего издателя. Наверняка он все пересказал ему на следующий же день. Как бы то ни было, но дожидаться моего пробуждения после наркоза, чтобы так меня разыграть, – это извращение. – При чем тут ваш издатель? – Это же он вам заплатил? Я знала, что он искал способ надо мной подшутить. Ясно как день: ваши разглагольствования о будущем издательского дела, о сохранности моих книг в этом пресловутом хранилище – кое-кто решил проверить, есть ли у меня чувство юмора. Уверена, он с самого начала наблюдает за нами в камеру. – Кто это «он»? – Ну хорошо, «они»! Вся шайка разом! Главный, пресс-секретари, ведущие редакторы серий, бухгалтерия… Небось славно повеселились, мерзавцы! – Сожалею, но вы ошибаетесь. Никакого заговора нет. Мы действительно в 2580 году. А вашего издателя больше нет. – Его больше нет? Хотелось бы в это верить! И меня пытались убедить, что я эпилептик! – Но это так! – Бросьте, приятель. Кажется, я вас узнала: не вас ли я видела в том отделе, куда я приносила рукопись? – Что вы такое говорите? – Как же до меня это не дошло, когда вы рассказывали, что получили первую премию на конкурсе красоты? – Не премию на конкурсе, а самый высокий эстетический коэффициент. Я тогда ждал повышения… – Да, вы потрясающий комик! Ладно, передайте моему издателю, что я здорово повеселилась, но больше в эти игры не играю. – Подумайте сами: зачем вашему издателю разыгрывать подобную комедию? – Чтобы убедить меня в том, что я ненормальная. – Для чего? – Не знаю. Может, затем, чтобы я начала писать другие книги, которые его больше устроят: исторические биографии, фантастику… – Фантастику? Вам ее и в жизни хватает. – Вот и я о том же! – Не в этом смысле. Фантастикой было бы поверить в розыгрыш. Правда в том, что сегодня 27 мая 2580 года. – А я английская королева. Хватит, повеселились. Не могли бы вы отвезти меня домой. Почтовый ящик наверняка забит, и мне надо полить гибискус… – Вам придется свыкнуться с мыслью, что адресованные вам письма остались без ответа. – Ответить никогда не поздно. Мне уже приходилось отвечать на письма с опозданием на полгода. – А как насчет опоздания на 585 лет? – «Дорогая Жанна д’Арк, я получила ваше письмо от…» – Это не смешно. – Я тоже так думаю. Хватит. – Нежелание смотреть правде в глаза вам не поможет. Понимаю, вам тяжело, но вы должны смириться с тем, что сейчас двадцать шестой век. – Может, пора уже закончить? – Увы, нет. Все только начинается. – Докажите! – Что я должен вам доказать? – Нет ничего проще, чем доказать мне, в каком мы веке. Выпустите меня на улицу, я сразу пойму, что к чему. – Я не имею права. – Надо же, как все сошлось! И вы хотите, чтобы я поверила вам только на основании вашей болтовни? – Я могу принести календарь, который подтвердит… – Ага, календарь из магазина розыгрышей! – Если бы я отключил голограмму, то предстал бы перед вами обнаженным, и тогда вам пришлось бы мне поверить. – Ошибаетесь. Я бы подумала только, что у вас грязные намерения. – Вовсе нет! – Не стоит препираться, Цельсий. Для меня единственным доказательством может быть только выход на улицу. – Я не могу. Мне даны указания. – Тем хуже для вас. Я вам не верю. Сейчас 1995 год. – Как мне вас переубедить? – У вас это не получится. – Ну, хорошо… В 2248 году у шафрана обнаружили особые свойства, позволяющие лечить психические заболевания. – Красиво звучит. Продолжайте. – Энергетический кризис в начале двадцать второго века повлек за собой невиданные политические потрясения. – Такое кто угодно мог предвидеть. – В знак протеста против произошедших перемен члены Французской академии совершили коллективное самоубийство: 15 января 2145 года сорок академиков в зеленых мантиях бросились в Сену. Поскольку все они привязали к себе последнее издание словаря, то дружно пошли ко дну. – Вам бы не мешало пожевать шафрана, Цельсий. – Психические заболевания мозга лечат инъекциями шафрана. Необходимо получить осадок, растворить его, смешав с винным камнем, и… – И добавить сметаны? – Сметана из молока китов на вкус отвратительна. Теперь приходится обходиться без сметаны! – Да ладно! – Она все равно была вредна для здоровья. – Слушайте, Цельсий, вы правда думаете, что подобные доводы меня убедят? – Я стараюсь опуститься до вашего уровня. Совершенно очевидно, что до исследований Марникса в области квандокитии и анионной обратимости вашим мозгам как до Луны. Вот я и подумал, что про сметану вам будет понятнее. – Благодарю за снисходительность. А плоский юмор еще существует? – О, юмор очень изменился. – Расскажите какой-нибудь анекдот из двадцать шестого века. – Анекдот? – Ну, знаете, коротенькую смешную историю, которую рассказывают, чтобы посмешить людей после еды. – Нам не нравится, когда люди после еды смеются. Это вульгарно. – Действительно. Но вы же рассказываете какие-нибудь смешные истории? |