Онлайн книга «Мэри Поппинс»
|
— Я же не больная! — возмутилась Джейн. — У меня корь уже два месяца как прошла! — Открывай! — сказала Мэри Поппинс таким голосом, что Джейн немедленно закрыла глаза и открыла рот. И градусник немедленно скользнул туда. — Я хочу знать, как ты вела себя в моё отсутствие, — строго сказала Мэри Поппинс. Она вытащила градусник и поднесла его к свету. — Легкомысленная и неаккуратная, — прочитала она. Джейн широко открыла глаза. — А я ничуть не удивлена! — сказала Мэри Поппинс и поставила градусник Майклу. Вытащив его, она прочла: — Большой шалун и озорник! — Неправда! — сказал Майкл сердито. Мэри Поппинс вместо ответа сунула ему градусник под самый нос, и он прочёл по складам: — Боль-шой ша… — Видишь? — торжествующе поглядела на него Мэри Поппинс. Капризный и драчливый — такова была температура Джона. А когда проверку прошла Барби, градусник показал: Донельзя избалованна! — Гхм! — фыркнула Мэри Поппинс. — Пожалуй, я вернулась вовремя! Наконец она поставила градусник себе самой, подержала его одно мгновение и вытащила. — Полное совершенство во всех отношениях, — прочитала она, и самодовольная улыбка заиграла на её лице. — Как и следовало ожидать, — сказала она гордо. — А теперь чай — и спать! Ребятам показалось, что не прошло и минуты, а они уже выпили молоко, съели по куску кокосового торта и выкупались. Как обычно, всё, что делала Мэри Поппинс, совершалось со скоростью света. Крючки и петли разлетались сами, пуговицы торопились расстегнуться, мыло и губка носились, как молния, полотенце вытирало в один взмах. Мэри Поппинс прошлась между кроватями, поправляя на ребятах одеяла. Её накрахмаленный белый передник похрустывал, и от неё чудесно пахло свежеподжаренными гренками. Подойдя к кроватке Майкла, она наклонилась и пошарила под ней. Через минуту она осторожно вытащила оттуда свою раскладушку, на которой аккуратными стопками было сложено всё имущество Мэри: кусок туалетного мыла «Загар», зубная щётка, пакетик шпилек, флакон одеколона, складной стул и коробочка пастилок от кашля. Затем последовали семь фланелевых ночных рубашек, четыре бумажных, туфли, халаты, две купальные шапочки и альбом с открытками. Джейн с Майклом привскочили в своих кроватках. — Откуда же всё это взялось? — не утерпел Майкл. — Я, наверно, сто раз лазил под кровать, и я знаю — там ничего не было! Мэри Поппинс ничего не ответила. Она начала готовиться ко сну. Джейн с Майклом переглянулись. Допытываться, конечно, было бесполезно — ведь Мэри Поппинс ничего никогда не объясняет. Мэри Поппинс сняла крахмальный белый воротничок и расстегнула замочек цепочки с медальоном. — А что там внутри? — поинтересовался Майкл, разглядывая маленький золотой медальон. — Портрет. — Чей? — Узнаешь в своё время. Не раньше. — А когда своё время придёт? — Когда я уйду! Ребята уставились на неё испуганными глазами. — Мэри Поппинс! — вскрикнула Джейн. — Вы ведь никогда больше от нас не уйдёте, правда? Скажите, что правда! Мэри Поппинс пристально посмотрела на неё. — Хорошенькая у меня будет жизнь, — ответила она, — если я всю её потрачу на вас! — Но вы останетесь? — умоляла Джейн. Мэри Поппинс подбросила медальон на ладони. — Останусь, пока цепь не порвётся, — сказала она кратко. И, накинув на голову ночную рубашку, она начала под ней раздеваться. — Тогда хорошо, — шепнул Майкл сестре. — Я видел — цепочка очень крепкая. Он ободряюще кивнул Джейн. Оба свернулись клубочками в постелях и лежали, наблюдая за таинственными действиями Мэри Поппинс в её рубашечной палатке. Им вспомнился день её прибытия в Вишнёвый переулок и все, странные, удивительные приключения, которые случились потом: и как она улетела на зонтике, когда ветер переменился; и долгие, долгие дни разлуки с ней; и её сегодняшнее чудесное возвращение… Вдруг Майкл сел. — Змей! — сказал он. — Где мой змей? Я совсем про него забыл! Из ворота ночной рубашки показалась голова Мэри Поппинс. — Змей? — сердито сказала она. — Что ещё за змей? Какой змей? — Мой новый змей, жёлтый и зелёный и с кисточками! Ну тот, на котором вы сегодня прилетели! На его бечёвке! Мэри Поппинс пристально посмотрела на него. Трудно было сказать, чего в этом взгляде было больше — удивления или гнева; но и того и другого было достаточно. А голос её, когда она заговорила, был ещё страшнее взгляда. — Если я тебя правильно поняла, — медленно процедила она сквозь зубы, — ты сказал, что я спустилась откуда-то на верёвке? — Но ведь так и было! — запинался Майкл. — Сегодня. Из облака. Мы вас видели. — Значит, на верёвочке? Как мартышка? Это я, да? Так, Майкл Бэнкс? Мэри Поппинс была в такой ярости, что казалось, стала вдвое больше ростом. Огромная и страшная, она нависла над ним, ожидая ответа. Майкл для храбрости вцепился в простыню. — Майкл, молчи! — шепнула Джейн предостерегающе. Но он зашёл слишком далеко. — Ну, тогда — где мой змей? — сказал он отважно. — Если вы не спустились… мм… так, как я говорил, где тогда мой змей? Его не было на бечёвке. — Ага! А я, значит, была? — насмешливо спросила она. Майкл понял, что продолжать бесполезно. Всё равно ничего не добьёшься. Он сдался. — Н-нет, — сказал он тоненьким голоском. — Нет, Мэри Поппинс. Она отвернулась и выключила свет. — Твои манеры, — заметила она сухо, — не улучшились со времени моего отъезда. На верёвочке! Подумать только! Меня в жизни так не оскорбляли! Никогда! Она яростно рванула одеяло и улеглась в постель, укрывшись с головой. Майкл лежал очень тихо, всё ещё вцепившись в простыню. — Джейн! — шепнул он наконец. — Ведь она правда спускалась? Правда? Мы ведь сами видели! Джейн вместо ответа показала на дверь спальни. Там на крючке висело пальто Мэри Поппинс. Серебряные пуговицы его блестели в слабом свете ночника. А из кармана свешивалась длинная верёвка с кисточками. Это был хвост змея — жёлто-зелёного змея… Ребята долго молча рассматривали его. Потом они, переглянувшись, кивнули друг другу. |