Онлайн книга «Три полуграции, или Немного о любви в конце тысячелетия»
|
– Какая разница! – Ну ты даешь! – засмеялась Тата. – Что и требовалось доказать! – закричала Иришка. – Наконец-то ты похожа на живую женщину. Все, я побежала, а то там школа без меня может развалиться. Пока, мазер! – Пока! – вздохнула Тата. А что, действительно этот шарфик здорово оживляет. Всегда мне шел бирюзовый… Хорошо, что Ирка за меня взялась. Ведь сегодня придет Гущин. Первое впечатление так важно. Мужчина по имени Паша… А мама зовет его Павликом. Интересно, какой он? Мне кажется, среднего роста, такой крепкий, с красивыми руками, глаза у него, наверное, светлые, серые или голубые, а может, зеленые. Конечно, не красавец, но это ведь в мужчине не главное. Главное, чтобы изюминка была, а судя по голосу, она есть. Короче говоря, Наталия Павловна ощущала какой-то странный подъем. Конечно же эта самая изюминка – несомненный дар Гущина. Разве мало? Но как до трех часов не растерять этот запал? А то явится какая-нибудь бездарь, вроде Тушилова, и все настроение испортит. Или Жихарева опять начнет требовать извинений. Да мало ли что может быть… Какая-нибудь верстка потеряется, в производственном отделе что-то напортачат. Нет, сегодня все будет хорошо, просто отлично. Сегодня придет мужчина по имени Паша! У нее даже озноб пробежал по коже. Что это, предчувствие? Но я ведь люблю Илюшу… А он любит другую, значит, надо его забыть. С мужчиной по имени Паша. – Татка, ты чего такая? – удивленно воскликнула Рина, когда Тата вошла в комнату. – Какая? – Красивая! Глаза блестят! – Просто решила, что хватит нюни распускать. – Ну и правильно. – Рина, ты когда-нибудь слышала про такого писателя Павла Гущина? – Нет, а что? – Да ничего, я так спросила, вдруг ты знаешь. – Да сейчас писателей как собак нерезаных. – Но Гущин талантливый. – Талантливые тоже попадаются, – откликнулась Рина, водя карандашом по строчкам и не вдумываясь ни в вопросы, ни в ответы. Тата тоже занялась делом. Часа в два в комнату заглянул главный редактор: – Наталья, зайди ко мне. – Иду! – Слушай, Наталья, – в некотором смущении начал он, – помнишь, мы с тобой говорили… – Насчет приглашения? Я помню. Можно прямо завтра. – Да нет, понимаешь, я вот поразмыслил, не стоит, наверное. – Почему? – Да так как-то… Мне эта рыжая понравилась, а другую… нет, не надо! – Ну не надо так не надо, – пожала плечами Тата. Но ей вдруг стало жалко Дюжикова, товарища по несчастью. – Знаешь, Олег, в конце концов, Алискины принципы – ее личное дело. – Что ты хочешь этим сказать? – Что если она так тебя взволновала, нужно дать тебе шанс. А вдруг у вас что-то получится… – Ты думаешь? – заметно оживился главный редактор. – Честно? – Честно! – Нет, я так не думаю, но чем черт не шутит. – Так ты ее позовешь? – Нет, давай по-другому сделаем, это будет не так нарочито. Восьмого марта мы всегда собираемся у нашей подруги, и я возьму тебя с собой. Согласен? Олег Степанович ответил не сразу. – А кто там еще будет? – Компания человек десять, наверное. Получится куда органичнее. – Но в каком качестве я туда явлюсь? – Да ни в каком. Просто со мной. – Значит, я буду считаться твоим кавалером? – Олег, я тебя умоляю! Там все свои. Предупрежу, что приду со своим коллегой, которому в праздник некуда податься, только и всего. Можешь мне поверить, будет весело, уютно и вкусно. Ну а больше я тебе ничего не обещаю. Кстати, вполне возможно, с нами и Иришка поедет. – А эта… вторая подружка? – И она тоже. Может, и еще какая-нибудь дамочка появится, так что выбор я тебе гарантирую. – А это удобно? – Удобно, удобно. Ты фаршированную рыбу любишь? – Обожаю! – Тогда все в порядке. – Слушай, Наталья, только ты… не звони про это нашим, ладно? – Олег! – Ну я должен был сказать… Сама понимаешь. – Ты меня только за этим звал? – Ну да. – Тогда я пойду? – Иди. А ты уверена, что это удобно? – Удобно, говорю же тебе. – Хорошо. Погоди минутку. Как ты считаешь… Праздник все-таки, надо будет что-то принести в дом, а? – Конечно. – А что? – Ну цветы… – Торт, может быть? – Нет, – улыбнулась Тата, – в этом доме покупных тортов не признают, лучше уж конфеты. – Понял. Ладно, иди. Бедняга, подумала Тата, кисло ему. И, видимо, одиноко. Он ведь не москвич, близких никого. Нужно, кстати, сегодня позвонить Соньке и предупредить насчет гостя. Тата посмотрела на часы. Время близилось к трем. Она побежала в туалет – освежить макияж. Ровно в три в дверь постучали. – Войдите! – Голос Таты внезапно сел. Дверь распахнулась, и на пороге возник совсем молодой человек в ярко-синем свитере. – Добрый день! – широко улыбнулся он. «Это что за юноша?» – подумала Тата. – Вы к кому? – осведомилась Рина, изумленно глядя на красавца. Такие тут нечасто появляются. – Я к Наталии Павловне. – Это я, – отозвалась Тата. – А я Гущин! Не дожидаясь приглашения, он опустился на стул и положил перед Татой крохотный букетик альпийских фиалок. – Для знакомства. Здравствуйте! Это Гущин? – разочарованно подумала Тата. Но ему же лет двадцать пять… Вот тебе и мужчина по имени Паша. – Здравствуйте, – растерянно произнесла она. – Садитесь, пожалуйста. Он заливисто расхохотался. – А я уже сижу! – Вы Павел Арсеньевич Гущин? – решила уточнить Тата. А то мало ли что бывает, вдруг это его младший брат или племянник. – Да, верно, я Гущин, Павел Арсеньевич. Так сказать, собственной персоной. Вы почему-то удивлены, да? – Ну, честно говоря, есть немножко, – смутилась Тата. – Извините, но, прочитав ваш роман, я вас по-другому себе представляла. |