Онлайн книга «Первое правило королевы»
Обозлившись, что опять думает о том же, она надела халат, потрогала воду, мерно и сильно бившую в громадную ванну, затянула пояс и вышла в гостиную. По всем каналам почти одновременно начинались новости, и ей нужно было посмотреть хоть какие-нибудь, неважно какие. Комментарии она никогда не слушала — они злили ее или смешили, в зависимости от того, кто комментировал, — ей нужен только перечень событий. Инна плюхнулась в диван, как в омут, подтянула ноги, зашарила по низкому столику, на котором лежал пульт, свалила на пол газеты, перегнулась через кожаные берега диванного омута, чтобы их собрать, и прямо перед носом, на цветастом персидском ковре вдруг увидела начищенные до блеска мужские ботинки. Инна ничего не поняла и некоторое время просто смотрела на них, а когда они зашевелились и двинулись, перепугалась так, что рука, на которую она опиралась, подломилась, и она клюнула носом ковер. Подол взметнулся, ноги описали дугу, и диван-омут выплеснул ее прямо на пол, почти что на неизвестные ботинки. Она неловко перекатилась на корточки, вскочила и ринулась за толстую подушечную спинку. — Вы кто?! — А вы кто? — Как вы сюда попали?! — А вы как? От страха у нее взмокли спина и ладони. Теремок стоит далеко, почти у самой кромки леса, и как позвать на помощь, чтобы услышала охрана, она не знала — ничего охрана не услышит, даже если она заорет во все горло, а пистолета или ракетницы у нее нет! — Вы… не тряситесь, — хладнокровно посоветовал мужик, — я не бандит и не киллер. — А вы… кто? — Отдыхающий. — А… почему вы отдыхаете… в моем коттедже? — Нет. Это вы почему-то отдыхаете в моем. Или вы кто? Горничная? Это было сказано таким тоном, что она моментально поняла — он ни на секунду не принял ее за горничную, просто дает возможность восстановить самообладание. — Я не горничная. — Почему-то я так и подумал, — пробормотал он. Инна запахнула халат и выбралась из-за дивана. Ладони по-прежнему были мокрыми. Как тогда, в студии, она вытерла их о юбку. — Я хочу позвонить, — быстро сказала она, — чтобы кто-нибудь пришел и разобрался в ситуации. — Звоните, — разрешил он. На полированной поверхности стола стоял желтый допотопный телефон с гербом — во всех высоких кабинетах были такие — и списочек номеров, кто по какому: вахтер, монтер, администратор, директор. Косясь на мужика и с трудом попадая пальцем в круглые пластмассовые дырки, она вызвала администратора, — мужик рассматривал стены, словно на них были фрески Микеланджело. — Сейчас придет, — сообщила Инна осторожно. — Как вы сюда попали? — Мне сказали — коттедж, — он пожал плечами, — дали ключи. Обещали, что чемодан сейчас принесут. Я пришел, дверь открыта. Я только решил телевизор посмотреть, а тут… вы. — А вы… кто? — Ястребов Александр Петрович, — представился он так, будто сожалел, что он Ястребов, а не Соловьев. — А вас я знаю. Вы Инна Селиверстова. Большая шишка в Белоярске. Верно? — Верно, — согласилась она. Если он пришел ее убивать, почему не убивает?.. Почему рассматривает стены?.. Почему ждет, когда прибежит администратор, ведь она на самом деле его вызвала?! На нем были темный костюм и светлая рубаха с распущенным галстуком — ослабленный узел открывал расстегнутую верхнюю пуговицу. Он был не слишком высокий, плотный и темноволосый. Ничего особенного. На нее он взглянул раза два и опять уставился на стены — как будто стены в этой комнате были самым интересным! Администратор примчался, и все разъяснилось. Уважаемый Александр Петрович ошибся. Его коттедж находился прямо за коттеджем Инны Васильевны. У нас их два. Видно, плохо объяснили. Простите, простите, Александр Петрович, и вы, Инна Васильевна!.. Следом за администратором примчалась и директриса, и все объяснения начались по новой, и извинения были принесены и приняты, и от суматохи и бестолковости у Инны вдруг заболело где-то внутри головы, и она, словно разом выключенная из общей суматохи, пошла к дивану, села и пристроила голову на спинку. Александр Петрович Ястребов внимательно посмотрел на нее и как-то в два счета выпроводил директрису и администратора, а сам не ушел. — Вы… больны? — Я вчера развелась с мужем, — неизвестно зачем тускло ответила она, — мы прожили вместе десять лет. — А зачем вы с ним… развелись? Большая любовь нагрянула? Она улыбнулась резиновой улыбкой и разлепила веки. — Не я с ним. Он со мной. К нему любовь нагрянула. — Как же вы проморгали? — Что? — Его большую любовь. — Я работала. — Внезапно собеседник стал ее раздражать. — Мне было некогда. Я была уверена, что… меня это никогда не коснется. — Ну конечно. — Что — конечно? — Вам некогда. У него любовь. Все правильно. — А вы откуда знаете, правильно или нет?! — Все оттуда же, Инна Васильевна, откуда и вы. Мне было некогда, и к моей жене нагрянула большая любовь. Инна внезапно почувствовала жгучий интерес. Такой, что даже головная боль полыхнула напоследок и сгорела. — Вы… развелись? — Развелся. — А… дети? — Сын. Он со мной, слава богу. — Ваша жена вам его отдала?! — Отдала. У нее любовь, новая семья. Новые дети. Старые дети не нужны. Надоели. — А… давно вы развелись? — Шесть лет назад. — А я только вчера, — пожаловалась Инна. — Говорят, что мужчины переживают все это легче. Он пожал плечами: — Не знаю. Принесли ужин — гору сказочной еды, бутылку в серебряном ведерке, белые свечи, две штуки, два бокала — вот до чего догадлива и услужлива оказалась директриса! — небольшой тазик с пирожками, вазочку с клубникой, и еще что-то такое, и еще что-то эдакое. — Вот видите, — сказала Инна уныло, — придется вам со мной романтически ужинать. Хотите? Он мельком глянул на нее. — Есть хочу, — объявил решительно, — романтически ужинать — нет. — Все равно придется романтически. Куда же мы свечи денем и шампанское? — Это точно, — согласился он, — девать некуда. Вы курите? — Нет, — призналась Инна. — Значит, нет зажигалки? Она пожала плечами — у нее не было зажигалки. Тогда он вытащил из кресла свое пальто и долго рылся в карманах, то в одном, то в другом, потом опять в первом, и наконец нашел. |