Онлайн книга «Заколдованный участок»
|
Нестеров помолчал и исправился: – Соврал. Было дело, воздействовал. На тебя – не хочу. – Ладно, глупый разговор. Это я так. Ты же знаешь: нормальная женщина к двадцати годам полностью формируется. И потом уже не развивается. – Нина усмехнулась. – А если развивается, то от этого только вред. – Тогда бросай учиться. – Не брошу. А надо бы. Они помолчали – оба, возможно, вспоминая старую психологическую истину, что лучшим способом сокрытия правды является не молчание, а разговор. Только кто какую правду скрывает, вот вопрос... Тут Нина посмотрела в окно, увидела Вадика, направляющегося к дому Нестерова, встала и хотела выйти, но поняла, что не успеет. – Несет его, – пробормотала она. Нестеров тоже увидел Вадика. – А что? – Да не хочу, чтобы он меня тут застал. Он буквально вчера говорил, что ты сидишь тут и приманиваешь меня, чтобы я пришла. А я ему: ни за что! А сама, получается, пришла. Смешно, да? Я в той комнате побуду. Вот тоже глупость... Нина ушла в крохотную спальню, задернула занавеску. Постучав, вошел Вадик – не дождавшись, между прочим, ответа. Вошел решительно и сразу же приступил к делу: – Здравствуйте, поговорить не хотите? – Смотря о чем. – Надеюсь, вы знаете, что я к вам плохо отношусь? – Теперь знаю. А почему? – И это вы знаете. Во-первых, всякое психологическое воздействие на человека считаю шарлатанством. И незаконным деянием, говоря юридически. Но это ладно. Мне другое важно. Думаете, я о себе думаю? Нет, о себе я тоже думаю... Скажите честно, какие у вас намерения? Вы человек темный, вас не поймешь. Скажите сами. – А о каких намерениях речь? В отношении чего? – спросил Нестеров, изо всех сил стараясь не улыбаться. – Слушайте, что вы притворяетесь?! Ясно же, о чем речь! Просто, если у вас к Нине что-то серьезное, а у нее тоже, я устранюсь. Обещаю. – Я обязан с тобой об этом говорить? – Обязаны! Потому что она мне как сестра и даже больше! – Хорошо. Нина в спальне замерла. Ждала слов Нестерова. Но тот после паузы произнес: – Давай я тебе потом скажу. – Когда потом? Почему потом? – Ну, обдумаю. – Что тут обдумывать? Или да – или нет! – Что да? Что нет? – Вот она тоже такая! Заморочили себе голову своей психологией! Ладно. Я понял теперь, что честно вы действовать не собираетесь. То есть что человек вы непорядочный. Значит, имею полное право вам вредить! – Каким образом? – А это уж мое дело! Заявив это, Вадик удалился. Нестеров заглянул в спальню, увидел открытое окно. Нина исчезла. Сварливо (по отношению к себе) Нестеров подумал: да уж, психология... 7 Да уж, психология штука тонкая: если человек на что настроится, его с этого настроя трудно сбить. Он и сам себя сбить не может. У Ваучера после того, как он посетил племянника, настрой был деятельный и саркастичный. По дороге от автобусной остановки к дому он встретил Акупацию, которая поздоровалась с ним обычным порядком: – Здоров, Ваучер! – Надо же! – закричал Ваучер. – А я уж начал думать, что я вообще неизвестная личность! Получается, ты меня знаешь? – Само собой. – А откуда ты меня знаешь? – Спросил! Да все тебя знают! – Да? Интересно, откуда? Меня ведь здесь нет! Прокричав это, он пошел дальше, оставив Акупацию стоять в большом удивлении. Дома вырвал из тетради листок и долго что-то сочинял. Сочинил, пошел по селу. Свернул в магазин. Там ничего не стал покупать, а дал Шуре листок на подпись. Она прочла: «Свидетельство. Настоящим документом подтверждаем проживание в селе Анисовка гражданина данного села Трошина Бориса Петровича». – Это что за ерунда, дядь Борь? – Не ерунда, а документ! – нервно уточнил Ваучер. – Нет, но смешно же. Такие документы администрация должна выдавать. – Должна, а не хочет. Наоборот, требует, чтобы народ подтвердил. Я им в нос суну – и пусть умоются! Ты подписывай давай. – Да легко! Шура взяла ручку и хотела подписать, но вдруг задумалась. И спросила: – А почему я первая? – Какая разница? Шел мимо магазина, вот к тебе первой и зашел. – Нет, но есть же люди, которые тебя лучше знают, с них начать надо. – А ты меня не знаешь? – Знаю... Нет, но мало знаю, если вспомнить. Тебя сроду не было, потом вроде приехал, потом опять уехал. Получается, жил непостоянно. А тут этого не написано. – Как это не написано? Шура ткнула в листок: – Вот – «подтверждаем проживание». Экстрасенс у нас поджился тоже временно, но это ничего не значит. К сожалению. – Ты смотри внимательно! Проживание в селе Анисовка гражданина данного села! Есть разница? Ну, как гражданин России или там Америки. Он гражданин, а проживать может наездами. Может, он дипломат. Или рыбак дальнего плавания. Ты подтверди факт, что я местный, больше ничего не требуется! Шура колебалась всё больше: – Да еще название документа: свидетельство. Как в суде. А я судов боюсь со страшной силой. Сам понимаешь, с товарами имею дело, с деньгами. – При чем тут твои товары, при чем деньги? – поражался Ваучер человеческой глупости. – А при том. Мне Клавдия, она человек опытный, говорила: Шура, будь внимательна – любая подпись человека может стать причиной уголовного дела! Вызовут меня, начнут копать по всем статьям. А на мне, между прочим, две тысячи недостачи висит, сама не знаю, откуда взялись. – Ты не путай кислое с пресным, Шура! При чем тут моя бумага? Но Шура уже приняла решение и отложила ручку: – А при том! Спросят: а почему Курина первая подписала? Может, он ей взятку дал! И начнут копать. Им только повод найти! Ваучер сообразил, что, как ни странно, в словах женщины есть логика. – Хорошо. Если кто-то уже тут будет, ты подпишешь? – Если кто-то будет, пожалуйста. – Смотри, от своих слов не отказывайся! Выйдя из магазина, Ваучер постоял, подумал: кому доверить право первой подписи? И решил: конечно же, Синицыной! 8 Конечно же, Синицыной, уж кто-кто, а она к нему относится хорошо и даже лучше, чем хорошо. Лично относится. |