Онлайн книга «Закодированный»
|
– Шифером покрыть, – предложил Одугловатов. – Листов сорок надо. Записали шифер. – Вагонкой обшить дом, – дельно толковал Одугловатов. – Метров восемьдесят квадратных. Записали вагонку. – Фундамент переложить, – не отставал в строительной мысли и Кумилкин. – Точно. Сотни три кирпича красного надо. Записали красный кирпич. А потом отправились на местный строительный рынок, где увидели, что денег не хватит даже на шифер. Огорчились. Выпили вина для возобновления оптимизма. – Вот что, – сказал Кумилкин. – Надо тебе у Татьяны остальные деньги взять. – Думаешь, есть? – Обязательно! Если она тебе тысячу так легко отстегнула! Я полагаю, у тебя тысяч десять было, не меньше! – уверенно сказал Юрий. Для него десять тысяч долларов всегда были магической цифрой, пределом и оптимумом его мечтаний. Его уверенность передалась и Гоше, и Одутловатову. И они отправились к Татьяне. Не застав ее дома, пошли в магазин. Переговоры взял на себя Кумилкин. – Ты вот что, Татьян, – сказал он. – Ты давай по-честному. У нас бизнес-план, сама понимаешь. Нужны оборотные средства. Так что верни деньги человеку. – Да? И много ли я должна? – спросила Татьяна, усмехаясь, но внутренне холодея от неприятности. – Десять тысяч! – точно сказал Кумилкин. – А не слишком хватанул? – Самый раз! – И кто же тебе сказал, что у тебя столько было? – спросила Татьяна Гошу. Тот промолчал. И даже не вспомнил о расписке, что дала ему Татьяна: он сунул ее в карман, и тут же она провалилась в трясину его мутной памяти. То есть беспамятства. И Татьяна догадалась: точное попадание в сумму – случайность. И храбро сказала: – А ну, идите отсюда, алкоголики! Сейчас милицию позову, вам за вымогательство знаете что будет? Она решительно взялась за телефон. Дядя и племянник переглянулись. Милиция им не нужна ни в каком виде. Вымогательство не вымогательство, а милиции только дай повод – найдет, за что взять. Тем более что вид у них не самый основательный. Проще говоря – выпивший. Они вышли, и Одутловатов спросил Юрия: – Ты с чего придумал вообще про такие деньги? – Я не придумал, это он сказал! – ткнул пальцем Юрий в Гошу. – Я не говорил. – А кто говорил? Помолчали. – Что будем делать? – поставил вопрос Кумилкин. – Пропить такие деньги – глупо. Дело начать – мало. – Пустить в оборот, – подсказал Одутловатов. – Какой? – иронично спросил Кумилкин, никогда не веривший, что деньги и впрямь могут зарабатывать деньги. Но тут же сам себя опроверг: вспомнил место, где это бывает. – Сыграть надо! Но только наверняка! – предложил он. Гоша охотно согласился. Одутловатов сомневался в прибыльности азартных игр (хотя и видел своими глазами, как племянник обыграл Гошу), но потащился за ними. Кумилкин уверял, что у него в игровых салонах везде знакомые охранники, которые за сотню рублей скажут, давно ли был джекпот, то есть насколько велика возможность выигрыша. 10 В первом же салоне им повезло: охранник шепнул, что джекпот был очень давно, так что играть можно почти наверняка. Они и начали. И сперва даже понемногу выигрывали – в том числе и Одутловатов. Но он же первый и продул все, что у него было. Обратился к племяннику: – Дай взаймы немного. – Щас прям! У меня только пошло! И впрямь пошло, да только в другую сторону: скоро и Кумилкин был пуст. Он бросился к Гоше, но и тот растерянно шарил себя по карманам. – Ты что же! – наскочил Кумилкин на охранника. – Врать мне вздумал? – Отвали, – лениво ответил охранник. – А ты знаешь, с кем связался? – грозил Кумилкин. – Ты знаешь, какой это авторитет? – указывал он на Гошу. – Ведь ты же авторитет, Георгий? Гоша, не имея понятия о своей личности, готов был на любое предложение. И послушно сказал: – Да, авторитет. – Неужели? – весело изумился охранник. Взял авторитета Гошу за ворот и вышиб им дверь, благо та открывалась наружу. Кумилкин и Одутловатов вымелись сами, не дожидаясь той же участи. Гоша сгоряча бросился обратно – и получил опять тычка, не сумев дать сдачи: его умение куда-то улетучилось. Или просто пьян был. Веселье кончилось. На другое утро они проснулись больные и вялые. Весь день лежали и пили воду. К вечеру Одутловатов сварил макарон, ели с отвращением, но с чувством долга: жить надо, питаться надо. Потом два дня существовали впроголодь, потом Одутловатов получил пенсию, решили сначала купить продуктов впрок: крупы, вермишели, маргарина – того, что попроще, подешевле. А остальное, естественно, прогуляли. К исходу недели пребывания у дяди и племянника Гоша заболел. Лежал в поту, дрожал, все время просил пить. Лечили аспирином – других лекарств не было. К ночи Гоше стало совсем худо, он стал горячим, губы обметало, глаза воспалились. – Подохнет еще тут, – сказал Кумилкин. – Хлопот не оберешься. – Надо Татьяне сказать. – А ей он нужен? Он ей кто? Он ей никто. – Жили же вместе. – Это пока он здоровый был и при деньгах! Но Одутловатов решил все же сходить к Татьяне. – Твой-то помирает вроде, – сказал он. – Какой это мой? Нет никаких моих у меня, кроме детей! – отрезала Татьяна. Потом спросила: – А что с ним? – Температура высокая. Бредит даже. – Не заразно? – Откуда я знаю. – Скорую помощь вызывайте. – Ее вызовешь… Сама знаешь: без прописки у нас и в больницу не берут. Только на кладбище. С биркой на ноге. – А меня не касается! – Ну, извини… И Одутловатов поплелся к дому. Но Татьяна окликнула его: – Стой! 11 Она предусмотрительно захватила свою тележку-арбу – и не напрасно: Гоша не только ходить, встать не мог. С помощью Кумилкина и Одутловатова Татьяна уложила Гошу на тележку, повезла домой. |