Книга В никуда, страница 188 – Нельсон Демилль

– Он попросил. Это тоже незаконно?

Даже полковник Манг усмотрел в этом юмор и улыбнулся. Хотя его улыбка, как правило, не предвещала ничего хорошего.

– Хочу перед вами покаяться, – начал он.

– Очень хорошо. Поскольку у меня нет подобного желания.

– В Хюэ за вами следили.

Я не ответил, и мы молча слушали, как кто-то орал, пока его тащили мимо нашей двери по коридору.

– Мои люди потеряли ваш след, но они доложили, что вы вели себя как человек, который подозревает слежку.

– А что им еще оставалось сказать? Что я сидел на скамейке в парке и они потеряли мой след?

Мангу не понравился мой сарказм, и он повернулся к Сьюзан.

– Вас это тоже касается, мисс Уэбер. Вы передвигались очень подозрительно.

– Я ходила по магазинам.

– Ах да, покупали маскировку.

– Не маскировку, а вещи, в которых удобно ехать в Дьенбьенфу. Если желаете, могу во всех подробностях рассказать, как я отоваривалась.

Ни Манг, ни я не пожелали углубляться в этот предмет, а вьетнамец к тому же, вероятно, решил, что снова облаивает лишние деревья. Хотя на самом деле это было не так. Но я определенно почувствовал, что Анх в безопасности. Вот только с этим Мангом никогда не знаешь, на что нарвешься: какие у него в запасе сюрпризы.

– Где тот мотоцикл, который вы купили в Хюэ? – спросил он меня.

– Продал лицу австралийского происхождения в Лаокае, – ответил я.

– Как фамилия этого человека?

– Это женщина. Кажется, ее зовут Шейла. Блондинка с голубыми глазами. Очень милая улыбка.

Полковник Манг сильно подозревал, что я его дурачу, но продолжал игру.

– За сколько вы купили мотоцикл в Хюэ и сколько выручили потом?

– Заплатил три штуки американских баксов, а в Лаокае вернул всего пять сотен. Это дамочка знала, что мы опаздываем на поезд, и немилосердно торговалась.

– Понятно. Вы как-нибудь оформляли сделки: в Хюэ и затем в Лаокае?

– Помилосердствуйте, полковник. С тех пор как я в вашей стране, я ни разу не держал в руках квитанции.

Он не стал возражать и обратился к Сьюзан:

– Я нашел в вашей квартире ключи от мотоцикла. Но где сам мотоцикл? Вы можете нам помочь?

– Его украли.

– А мне кажется, он спрятан.

– Неужели отделу А больше нечем заняться, как только искать мотоциклы? – огрызнулась она.

– Есть чем, мисс Сьюзан. Поэтому мы и здесь.

– Понятия не имею, почему вы здесь.

– Очень даже имеете.

– Да вы сами этого не знаете.

– Если я чего-нибудь и не знаю, то всегда узнаю от подозреваемых. Сейчас у нас предварительный допрос. Затем будет такой, как вы видели и слышали в соседних комнатах. А заключительный – в подвале. К тому времени мы вернемся к теме убийства двух полицейских и двух солдат, а также к мотоциклам, которые тоже нуждаются в разъяснении.

– Пытка – последнее средство глупого, нерадивого следователя, – заметил я. – Признание под пыткой не имеет ценности.

Он посмотрел на меня так, словно никогда об этом не слышал. А может быть, и в самом деле не слышал.

– Откуда вам известно о допросах?

– Смотрел по телевизору много детективов.

– Я пытаюсь больше узнать о вашей личности через наше посольство в Вашингтоне.

– Никого оттуда не знаю.

– Мне не нравится ваш сарказм.

– Он никому не нравится.

Манг вернулся к теме моей прошлой жизни.

– Нам удалось обнаружить, что в прошлом сентябре вы ушли в отставку из американской армии в звании старшего уоррент-офицера.

– Я сообщил вам об этом еще в аэропорту.

– Но вы не слишком распространялись о своей работе.

– Ни один военный не распространяется о своей работе.

– Еще бы, учитывая ваши прошлые похождения во Вьетнаме.

– У нас здесь все чудесно получалось, вы это прекрасно знаете. Спросите хотя бы своих школьных учителей.

При этих словах полковник Манг совершенно вышел из себя: что-то заорал по-вьетнамски, грохнул по столу кулаком, вскочил. В уголках губ показалась слюна. Мне не стоило упоминать о войне.

Он обежал стол и приблизился ко мне. Я тоже встал, но прежде чем успел отреагировать, его головорезы заломили мне руки за спину, и он ударил меня по лицу. Я вывернулся из их хватки – один из охранников отлетел в сторону, другой снова навалился на меня. Они не отличались особенной силой. Сьюзан сшибла мой табурет ему под ноги, и он рухнул на пол. Мы с полковником остались один на один.

Но прежде чем я сумел взять его в оборот, головорезы быстро отползли по полу к стене, достали пистолеты и принялись палить.

Манг им что-то сказал и неожиданно вышел из комнаты, видимо, решил помочиться или еще что-нибудь.

– Прием здесь никуда, – прокомментировала Сьюзан.

Охранник заорал на нее по-вьетнамски.

– Он приказывает сесть и заткнуться, – перевела она. – Стоит пошевелиться или заговорить, он нас застрелит.

Мы сидели, а охранники стояли за нашими спинами и целились в нас. Будь они поближе, я бы в пять секунд отобрал у них оружие. Но они соблюдали дистанцию.

Пальба в нашей комнате никого не заинтересовала – вокруг творилось и не такое. Уходя, полковник Манг не притворил створку двери, и я слышал доносившиеся из коридора шлепки.

Манг вернулся минут через пять и привел с собой еще двоих вооруженных воротил. Когда он проходил мимо, я почуял запах спиртного.

Стараясь делать вид, что ничего не произошло, он сел за стол и закурил.

– Давайте вернемся к теме убийства двух полицейских и двух солдат, – предложил он. – Признаетесь вы или нет, существуют свидетели, которые могут вас опознать. Так что вам обоим грозит обвинение в убийстве.

Я подумывал, не сбросить ли туза, но мой туз уже начинал казаться мне двойкой треф.

Полковник Манг дал нам время проникнуться серьезностью обвинения и предложил:

– Я готов снять это обвинение в обмен на ваше письменное признание в том, что вы являетесь американскими правительственными агентами и объясните суть своего задания.

– И после этого все отправимся выпить в "Метрополь"?

– Нет, вы останетесь в заключении до тех пор, пока вас не выдворят из страны.

– И мое правительство извинится и выпишет чек?

– Надеюсь, что этого не случится. Деньги можете оставить при себе.

– В чем вы хотите, чтобы я признался?