Книга Сильнее страха, страница 24 – Марк Леви

— Кажется, она вас ценила.

— Это слишком сильно сказано. Твоя бабушка не любила общество мужчин, льнувших к ее мужу, вернее, к его власти, ей претила их услужливость, а тем более их лесть. Ей импонировала моя скромность. На самом деле я был с ней так сдержан, потому что она производила на меня сильнейшее впечатление.

— Она была красива?

— Ты похожа на нее, и не только внешне, это меня как раз и тревожит.

— Матильда говорила, что вы принадлежали к тем немногим, кому она доверяла.

— Никому она не доверяла! А ты никак не можешь заставить себя называть свою мать «мама», как это принято у всех нормальных людей?

— Матильда никогда не была нормальной матерью, к тому же ей самой нравилось, когда я обращалась к ней по имени. Кто выдал Лили?

— Она сама себя приговорила, и твой дед при всем желании не смог бы ее спасти.

— Мой дед превыше всего ставил власть. Но защитить ее он мог. Она же была его женой, матерью его дочери. У него были для этого возможности.

— Не смей его судить, Сьюзи! — вспылил Кнопф. — Лили зашла слишком далеко, и ей никто уже не сумел бы помочь. Если бы ее арестовали и судили за измену, она угодила бы на электрический стул. Твой дед стал первой жертвой этого дела: оно стоило ему карьеры, состояния и чести. Партия прочила ему пост вице-президента при Джонсоне!

— Но Джонсон не стал баллотироваться. Карьера, состояние, честь — в каком грустном порядке вы перечисляете эти ценности! Всем вам, сотрудникам зловещих правительственных органов, успешно промыли мозги. Вы думали только о том, как победить в ваших междоусобных войнах и заслужить новые звания.

— Дурочка, люди, павшие во имя того, чтобы ты жила в свободном мире, безымянны. Они служили своей стране, оставаясь в тени.

— И кто же из этих «теней» стрелял в мою бабку? Кто из этих доблестных «слуг родины» открыл огонь по беззащитной женщине, попытавшейся всего лишь от них сбежать?

— Хватит с меня, довольно! — Кнопф поднялся со скамейки. — Если бы все это слышал твой дед, он бы в гробу перевернулся.

— Мне самой интересно, как бы он прореагировал на вашу речь в защиту убийц его жены!

Арнольд Кнопф стремительно зашагал по аллее, Сьюзи бросилась вдогонку.

— Помогите мне вернуть ее доброе имя — это все, о чем я прошу!

Кнопф обернулся и долго смотрел на Сьюзи.

— Было бы очень полезно преподать тебе урок смирения. Самый лучший способ — оказаться лицом к лицу с реальностью, — пробормотал он.

— Что вы сказали?

— Так, просто мысли вслух. — И Кнопф удалился в направлении Ла Гуардиа.

При его приближении зажглись фары автомобиля. Он сел на заднее сиденье и укатил.

* * *

В 10 часов вечера Эндрю собрался уходить от Саймона.

— Тебе обязательно надо вернуться к себе прямо сегодня?

— Ты уже в пятый раз меня об этом спрашиваешь, Саймон.

— Просто хотел убедиться, что правильно тебя понял.

— Я думал, ты ждешь не дождешься, когда я съеду, — отозвался Эндрю, закрывая чемодан. — Завтра заберу остальное барахло.

— Учти, если передумаешь, можешь возвращаться.

— Не передумаю.

— Тогда я тебя провожу.

— Нет, останься. Обещаю позвонить тебе, когда доберусь домой.

— Если в течение получаса от тебя не будет известий, я поеду к тебе.

— Все будет хорошо, уверяю тебя.

— Знаю. Главное, ты будешь спать на новых простынях.

— Вот именно!

— Ты мне обещал, что пригласишь поужинать ту, которая их тебе подарила.

— Я помню. Кстати, ты не хочешь позвонить своей Кэти Стейнбек?

— Какие странные мысли! С какой стати ты ее вспомнил?

— Ни с какой, просто так. Но ты подумай.

Саймон озадаченно смотрел на друга. Эндрю забрал вещи и вышел за дверь.

Доплетясь пешком до своего дома, он задрал голову. Занавески в его окнах были задернуты. Прежде чем войти, он сделал глубокий вдох.

Лестничная клетка тонула в потемках до третьего этажа. Поднявшись на свою площадку, Эндрю поставил чемодан на пол и стал искать в карманах ключи.

Дверь его квартиры распахнулась сама, какой-то человек отбросил его сильным ударом в грудь. Эндрю отлетел и ударился о перила. Время замерло, он зашатался над темным провалом. Человек схватил его за воротник, опрокинул на пол и метнулся к лестнице. Эндрю бросился за ним, сгреб за плечо, но незнакомец, повернувшись, сильно двинул его правым кулаком в лицо. Эндрю показалось, что глаз у него провалился внутрь черепной коробки, но он, превозмогая боль, попытался удержать обидчика. Два удара, под дых и по печени, заставили его отказаться от этой попытки. Он согнулся пополам и смирился с поражением.

Незнакомец побежал вниз, перепрыгивая через несколько ступенек. Дверь на улицу захлопнулась за ним с ехидным скрежетом.

Эндрю долго не мог отдышаться. Наконец он кое-как выпрямился, подобрал с пола чемодан и вошел в свою квартиру.

— Добро пожаловать домой, — пробурчал он себе в бороду.

В квартире все было перевернуто вверх дном, ящики книжного стола были выдвинуты до отказа, все папки выпотрошены, бумаги раскиданы по полу.

Эндрю побрел в кухню, открыл морозильник, положил в полотенце несколько кусочков льда и прижал к веку. После этого он направился в ванную изучать в зеркале полученные повреждения.

* * *

Он уже целый час пытался навести порядок, когда в дверь позвонили. Эндрю набросил куртку, достал из кармана револьвер и засунул его за пояс за спиной. И только после этого отпер дверь.

— Ты что, совсем рехнулся? Я десять раз тебе звонил! — набросился на него Саймон.

Оглядев друга, он сменил тон.

— Тебя избили?

— Правильнее сказать, я позволил себя избить.

Эндрю впустил Саймона в квартиру.

— Ты разглядел того, кто это сделал?

— Одного со мной роста, кажется, брюнет… Все произошло слишком быстро. Ты сам видел, как темно на лестничной клетке.

— Что у тебя украли?

— Что тут можно украсть?

— Ты проверил, не ограблены ли другие квартиры в твоем доме?

— Это не пришло мне в голову.

— А полицию вызвал?

— Еще нет.

— Пойду взгляну, не взломаны ли другие двери, — сказал Саймон. — Я мигом!

Пока Саймон бродил по этажам, Эндрю спрятал револьвер и подобрал упавшую с каминной полки фотографию в рамке.