Онлайн книга «Изгоняющий дьявола»
|
...Marin, Marin, Karras, be us let us. [11] Английский. Какая-то чепуха, но на аглийском! К а к она это делает, черт возьми! Он прослушал пленку, перемотал ее и поставил снова. Потом еще раз. И только после этого осознал, что слова тоже шли в обратном порядке! Взяв бумагу и карандаш, Дэмьен сел за стол и начал записывать транскрипцию слов. Он работал увлеченно, то и дело щелкая выключателем магнитофона. Когда с этим было покончено, на другом листке бумаги он записал те же слова, только меняя их порядок в предложениях. Наконец откинулся на спинку стула и прочитал все, что у него получилось. ...опасность. Но не совсем, (неразборчиво) умрет. Мало времени. Теперь (неразборчиво). Пусть она умрет. Нет, нет так хорошо! Так хорошо в этом теле! Я чувствую! Здесь (неразборчиво). Лучше (неразборчиво), чем пустота. Я боюсь священника. Дай нам время. Бойся священника! Он (неразборчиво). Нет, не этот, а тот, который (неразборчиво). Он болен. Ах, эта кровь, почувствуй кровь, как она (поет?). На этом месте Каррас спросил: «Кто ты?» и ответом было: «Я никто, я никто». Тогда Каррас спросил: «Это твое имя?» – "У меня нет имени. Я никто. Нас много. Дай нам жить. Дай нам согреться в теле. Не (неразборчиво) из тела в пустоту, в (неразборчиво). Оставь нас, оставь нас. Дай нам жить. Каррас. (Мэррин? Мэррин?)... Он вновь и вновь перечитывал написанное. Его пугали эти слова, казалось, что здесь говорят несколько людей сразу. В конце концов от многократного перечитывания текст превратился в бессмысленный набор слов. Каррас отложил листок и закрыл лицо руками. Это не неизвестный язык. Писать слова наоборот не считалось сумасшествием, и такое явление часто встречалось, но говорить! Переделывать произношение так, чтобы при проигрывании назад слова звучали фонетически верно. Это было не под силу даже чрезмерно возбужденному интеллекту. Может, это и есть ускоренное развитие подсознания, на которое ссылается Юнг? Нет. Здесь что-то другое... Каррас подошел к полкам, отыскивая книгу Юнга «Психология и патология так называемых оккультных явлений», и нашел нужную страницу: «Отчет об эксперименте относительно автоматического написания слов». Субъект подсознательно отвечал на все вопросы анаграммами. Анаграммы! Он положил открытую книгу на стол, склонился над ней и прочитал часть отчета: "3-й день. – Что такое человек? – ... – Это анаграмма? – Да. – Сколько в ней слов? – Пять. – Какое первое слово? – Смотри. – Какое второе слово? – И-и-и-и. – Смотри? Я должен разгадать его сам? – Попробуй. Решение анаграммы субъектом было найдено: (Жизнь в меньшей степени может.) Он сам был удивлен. Это доказывало, что в его мозгу существует интеллект совершенно от него независимый. Поэтому он продолжая задавать вопросы: – Кто ты? – Клелия. – Ты женщина? – Да. – Ты жила на земле? – Нет. – Ты будешь жить? – Да. – Когда? – Через шесть лет. – Почему ты разговариваешь со мной? – ... Субъект расшифровал и эту анаграмму: ( Я Клелию чувствую.) 4-й день. – Это я отвечаю на вопросы? – Да. – Клелия здесь? – Нет. – Тогда кто здесь? – Никого. – Клелия существует? – Нет. – Тогда с кем я разговаривал вчера? – Ни с кем". Каррас перестал читать. Покачал головой. Ничего сверхнормального здесь не было: просто неограниченные возможности интеллекта. Он достал сигарету, потом снова сел и закурил: «Я никто. Нас много». Жутко. Откуда она могла это взять? «Ни с кем». Может быть, и Клелия появилась так же? Неожиданно возникающие личности? «Мэррин ... Мэррин...» «Ах, эта кровь...» «Он болен»... Утомленный взгляд Дэмьена упал на книгу «Сатана». Он вспомнил первые строки: «Не дай дьяволу увести меня...». Каррас выпустил дым, закрыл глаза и закашлялся. Горло саднило. Глаза слезились от дыма. Он встал, повесил на дверь табличку «Прошу не беспокоить», выключил свет, задернул занавески, сбросил ботинки и рухнул на кровать. В голове мелькали обрывки мыслей. Регана, Дэннингс, Киндерман. Что делать? Он должен помочь, но как? Поговорить с епископом, имея лишь то немногое, что у него есть? Нет, рано. Пока еще он не может отстаивать свою правоту до конца. Каррас подумал о том, что неплохо было бы раздеться и забраться под одеяло. Но он слишком устал. Тяжесть событий давила на него, а он хотел быть свободным. «...Дай нам жить!» «Дай мне жить!» – ответил он на это. Тяжелый глубокий сон постепенно окутал его. * * * Дэмьен проснулся от телефонного звонка. Слабой рукой он потянулся к выключателю. Интересно, сколько сейчас времени? Он снял трубку. Звонила Шарон и просила его прийти прямо сейчас. Каррас снова почувствовал себя затравленным и измученным. Он прошел в ванную, умылся холодной водой, натянул свитер и вышел из дома. Было еще темно. Несколько кошек в испуге шарахнулись в разные стороны. Шарон встретила его внизу. Она была в кофте и куталась в одеяло. Вид у нее был перепуганный. – Извините, святой отец, – прошептала Шарон, – но я подумала, что вы должны это видеть. – Что? – Сейчас увидите. Только тише. Я не хочу будить Крис. – Она кивком пригласила Карраса следовать за ней. Войдя в спальню Реганы, священник ощутил ледяной холод. Он нахмурился и недоуменно посмотрел на Шарон. – Отопление включено на полную мощность, – прошептала она и взглянула на Регану, на страшные белки ее глаз, сверкающие при свете ночника. Казалось, Регана находится в бессознательном состоянии. Дыхание тяжелое, полная неподвижность. Трубка – на месте, сустаген медленно вливается через нос в горло ребенка. Шарон осторожно подошла к кровати, наклонилась и медленно расстегнула Регане воротник пижамы. Каррас с болью наблюдал за тем, как обнажается исхудалое тело девочки. По выступившим ребрам, казалось, можно было сосчитать остаток ее дней на этой земле. |