Книга Тайна «Голубого поезда», страница 26 – Агата Кристи

– Существует несколько знаменитых рубинов, – пояснил Пуаро, – ранее являвшихся коронными драгоценностями России, они уникальны по своим качествам, а их стоимость поистине сказочная. Ходили слухи, что рубины недавно перешли во владение какого-то американца. Можем ли мы сделать вывод, мсье, что их приобрели вы?

– Да, – ответил ван Олдин. – Я приобрел их в Париже дней десять тому назад.

– Простите, мсье, вы какое-то время вели переговоры об их покупке?

– Чуть более двух месяцев. А что?

– По-видимому, об этом стало известно, – предположил детектив. – По следам подобных драгоценностей всегда идет целая толпа.

Лицо миллионера исказила судорога.

– Я вспомнил, как пошутил с Рут, подарив ей рубины: сказал, чтобы она не брала их с собой на Ривьеру, так как я не хочу, чтобы ее из-за них ограбили и убили. Никогда не думал, что так оно и случится!

Последовало сочувственное молчание.

– Давайте расположим факты по порядку, – бесстрастно призвал Пуаро. – Согласно нашей теперешней теории, они таковы. Граф де ля Рош знает, что вы купили эти драгоценности. Он с легкостью убеждает мадам Кеттеринг взять камни с собой. Следовательно, это и есть тот человек, которого Мейсон, по ее словам, видела в поезде в Париже.

Остальные трое молча кивнули.

– Мадам удивляется при виде его, но он быстро справляется с ситуацией, – продолжил детектив. – Мейсон отсылают в отель, а из вагона-ресторана заказывают корзину с обедом. Мы знаем от проводника, что он приготовил постель в первом купе, но не входил во второе, а там вполне мог кто-то скрываться. Никто не знает о присутствии графа в поезде, кроме мадам, – он постарался, чтобы даже горничная не видела его лица. Она могла нам сообщить только то, что мужчина был высоким и темноволосым. Итак, они остаются одни, и поезд мчится в ночи. Не должно быть ни криков, ни борьбы, так как ваша дочь считает этого человека своим возлюбленным. – Он обернулся к ван Олдину: – Смерть, мсье, очевидно, была почти мгновенной. Мы не будем на этом задерживаться. Граф забирает драгоценности, а поезд вскоре прибывает в Лион.

Следователь одобрительно кивнул:

– Конечно. Проводник там не выходил, так что убийце не составило труда незаметно покинуть поезд и отправиться другим назад в Париж или куда ему вздумалось. Скорее всего, преступление сочли бы делом рук обычного железнодорожного грабителя, если бы не письмо, найденное в сумочке мадам. О графе никто бы не упомянул.

– С его стороны было оплошностью не обыскать сумочку, – заметил комиссар. – Он, несомненно, думал, что мадам уничтожила письмо. Хранить его было крайне неосмотрительно.

– И все же, – промолвил Пуаро, – граф должен был предвидеть подобную неосмотрительность.

– Что вы имеете в виду?

– Нам ведь известно, что он знает женщин fond. [27] Как же он не смог предвидеть, что мадам сохранит это письмо?

– Да, в этом что-то есть, – с сомнением произнес следователь. – Но в таких обстоятельствах человек не владеет собой и не в состоянии мыслить логически. Mon Dieu! – с чувством добавил он. – Если бы преступники всегда действовали разумно, как тогда мы их ловили бы?

Детектив улыбнулся.

– Дело мне кажется ясным, – продолжил Карреж, – но с доказательствами будет нелегко. Граф – скользкий тип, и если горничная его не опознает…

– Что очень маловероятно, – вставил Пуаро.

– Верно. – Следователь потер подбородок. – Тут нас ожидают трудности.

– Если он в самом деле совершил преступление… – начал детектив.

– Вы сказали «если»? – удивленно перебил его комиссар.

– Да, мсье Ко, я сказал «если».

Комиссар резко взглянул на него, затем сказал:

– Вы правы. Мы слишком торопимся. Возможно, у графа имеется алиби. Тогда мы будем выглядеть глупо.

– К слову сказать, – отозвался Пуаро, – хотя это не имеет значения. Естественно, если он совершил преступление, то обеспечил себе алиби. Человек с опытом графа не пренебрегает предосторожностями. Нет, я сказал «если» по вполне определенной причине.

– По какой же?

Маленький бельгиец многозначительно указал вверх пальцем:

– По причине психологии.

– Что-что? – недоуменно переспросил комиссар.

– Психологически версия выглядит неубедительно. Граф – негодяй? Да. Мошенник? Да. Охотник за женщинами? Да. Намерен украсть драгоценности мадам? Снова да. Но способен ли такой человек на убийство? Я отвечаю: нет! Человек типа графа всегда труслив – он предпочитает не рисковать. Как говорят англичане, он ведет нечестную игру, но убийство – тысячу раз нет! – И Пуаро неудовлетворенно покачал головой.

Однако судебный следователь был не склонен с ним согласиться.

– Всегда наступает день, когда такие люди теряют голову и заходят слишком далеко, – рассудительно заметил он. – Несомненно, это имело место и в нашем деле. Мне не хочется возражать вам, мсье Пуаро…

– Я всего лишь высказал свое мнение, – поспешил объяснить тот. – Разумеется, дело в ваших руках, и вы можете поступать, как считаете нужным.

– Меня вполне удовлетворяет версия, что убийца – граф де ля Рош, – заявил Карреж. – Вы согласны со мной, мсье комиссар?

– Абсолютно.

– А вы, мсье ван Олдин?

– Да, – ответил миллионер. – Этот человек – законченный мерзавец.

– Боюсь, нам будет нелегко его поймать, – заметил следователь, – но мы сделаем все от нас зависящее. Сейчас же отправим телеграфом все необходимые инструкции.

– Позвольте мне избавить вас от лишних хлопот, – предложил Пуаро.

Все уставились на него. Маленький человечек очаровательно улыбнулся.

– Моя профессия – все знать, – объяснил он. – Граф – благоразумный человек. В настоящее время он находится в Антибе, на арендованной им вилле «Марина».

Все с уважением посмотрели на Пуаро. Маленький человечек, несомненно, выигрывал с большим счетом. Комиссар рассмеялся, но его смех звучал не слишком искренне.

– Вы учите нас нашему ремеслу! – воскликнул он. – Мсье Пуаро знает больше, чем полиция!