Онлайн книга «Республика Шкид»
– Конечно! – закричал Петька. – Конечно, сочиняет. Никаких у него часов не было. И быть не могло… – Нет, – говорит Кудеяр. И чуть не плачет. – Нет, – говорит. – Не вру. Были у меня часы с серебряной цепочкой. Ей-богу, были… Вот и цепочка даже осталась. Глядите… Вынул усатый цепочку, поболтал перед всеми. Видят все: правда, цепочка. И разные штучки болтаются, брелоки подвесные бренчат. Слоники разные, лошадки, подковки и между всем – зеленый камень-самоцвет в виде груши. – Странно, – говорит начальник. – Ей-богу, думаю я, что вы заливаете. При чем тут цепочка? – При чем? – говорит. – При том. На цепочке часы висели. А кто их взял? Он взял. Он…И в Петьку – пальцем. Засмеялся Петька. – Ну и чепуха, – говорит. – Как же я мог взять у тебя часы, когда сидел я на замке в одиночной камере? Сидел я совершенно один. – Правильно, – говорит начальник. – Это, – говорит, – очень подозрительно. Вас, – говорит, – гражданин Кудеяр, за клевету можно привлечь. А? Что вы на это думаете? Заплакал тут гражданин Кудеяр. Потекли горячие слезы из его косоватых глаз. – Бог с вами, – говорит. – Но только погибли мои часы безвозвратно. Но не хочу я по уголовным законам судиться и лучше уйду. Напялил гражданин Кудеяр шапку, поклонился начальнику, всхлипнул и вышел из комнаты. А Петька серьезный стоит и смотрит обиженно. Оскорблен ужасно. Молчит. – Прости, – говорит начальник, – ошибка вышла, наглая клевета. Товарищ Ткаченко, отведи его снова в приют Клары Цеткин. Не имеем мы права задерживать воспитанника ихнего. – Ладно, – говорит кучерявый. – Это можно. Идем, шпана ненаглядная. Вышли они из пикета. Дошли до базарной площади. На площади кучерявый остановился и говорит: – Иди-ка ты, – говорит, – шпана, один. Дорогу ты знаешь, не спутаешь. А в честности твоей я вчера уверился. Иди, брат… А я домой схожу. У меня жена именинница. Повернулся кучерявый и зашагал в другую сторону. А Петька постоял, постоял и к приюту пошел. Базар миновал. По улице идет. И вдруг слышит – кто-то его сзади окликнул. Обернулся, видит – бежит за ним гражданин Кудеяр. Бежит и рукой машет. Стой, дескать, на минутку. Стал Петька. Ждет. И тут начинается такая чепуха. Подбегает Кудеяр к Петьке и бухает в ноги. Падает на колени и кричит: – Голубь драгоценный! – кричит. – Умоляю! Отдай мои часики! Детки у меня голодные, жена больная… Век я тебе благодарен буду. Три рубля подарю. Отдай, голубь… Засмеялся Петька, ничего не сказал, пошел. Кудеяр же с колен поднялся, за ним побежал. Петьку нагнал, за плечо хватается. – Отдай! – кричит. – Отдай, ради бога!.. Вырвался Петька. – Уйди! – говорит. – Отстань… Не видать тебе своих часиков, как ушей. Не получишь ты их. Понял? Всполошился гражданин Кудеяр. – Ах, так? – кричит. – Так? Так я на тебя жаловаться буду. Я на тебя в суд жаловаться буду… По статье закона. – Жалуйся, – говорит Петька. – Жалуйся, пожалуйста, все равно никто не поверит тебе. Врешь, скажут, старая пьяница. Сказал Петька и пошел не оглядываясь. И до того Петьке весело стало – смешно… На все свои горести наплевал. Идет, а ноги танцуют. Ноги идут, вытанцовывают: – И-эх-та. Да-эх-та… Мечтает Петька. «Смоюсь, – мечтает. – При первом случае. Сегодня же ночью. На двор проберусь – часики выкопаю, а там через забор перемахнуть – пара пустяков… Митькой звали…» Замечтался Петька и не заметил, как до Введенской дошел. К приюту подходя, оглянулся зачем-то. Оглянулся и видит – крадется за ним по пятам гражданин Кудеяр. Оглянулся Петька еще раз – нет Кудеяра, за угол, наверно, спрятался. «Ах ты, – думает Петька, – старое чучело… Следишь!» Хотел Петька еще раз оглянуться, но в это время над самой Петькиной головой загремело: – Эй! Поберегись! И лошадиная морда чуть не врезалась в Петькин затылок. Петькино счастье – успел отскочить. А не то раздавил бы его своими копытами громадный битюг. Целый обоз с дровами ехал по улице. Ломовики нахлестывали лошадей, кричали и отчаянно ругались… Телеги с дровами, громыхая, проезжали мимо Петьки. «Куда это? – подумал Петька. – Куда это везут такую уйму дров?» И до того любопытно ему стало, что подошел он к переднему извозчику и спросил его: – Куда это, дяденька, везете вы столько дров? – В приют, – ответил извозчик. – В приют Клары Цеткин. «Здорово!» – подумал Петька. С гордостью подумал. И говорит. – Это, – говорит, – вы нам везете! Хорошенько везите. Не растеряйте там по полешку. Засмеялся ломовой и стал нахлестывать лошадь. А Петька в приют пошел. Только к воротам подходит – выезжают из ворот пустые подводы. Удивился Петька. «Неужели, – думает, – тоже дрова привезли?» Вошел Петька во двор и глаза вытаращил. А потом подкосились у Петьки ноги. Весь двор был завален дровами. Огромная площадка от забора до забора была загружена березовыми, сосновыми и еловыми восьмивершковыми поленьями. Ребята с шумом укладывали дрова в поленницы, а заведующий Федор Иваныч бегал вокруг, потирал руки и кричал: – Так! Веселей ребятки… Поднажмем, ребятки!.. Подбежал Федор Иваныч к Петьке, хлопнул Петьку по плечу. – Так! – кричит. – Видишь?.. Сто кубов навалили. Видишь, как о вас, чертенятах, заботятся? Видишь?.. – Вижу, – сказал Петька. – Спасибочки. И, качаясь, пошел Петька в глубь двора, к лестнице, да не дошел – упал на дрова. Заплакал. – Ах, часики… И больше ни слова. В слезах захлебнулся. Сидит Петька, плачет. Льются слезы рекой. Не унять. Подбегает черняненький. Наклонился над Петькой. – Что ты? – спрашивает. – Кто тебя? По какой причине плачешь? Встал Петька, посмотрел чернявенькому в лицо и сквозь зубы: – Пошел к черту! Поднялся Петька, за перила держась, по лестнице. В коридоре сел на окно. Сидит и думает. «Что, – думает, – теперь делать? Бежать? Обидно…» Грустно Петьке. Сидит Петька на окне и в окно глядит. А тут кончили ребята складывать дрова, мимо бегут. Чернявенький пробежал, остановился. Подошел к Петьке, руку на плечо ему положил. – Что? – говорит. – Что, брат, с тобой происходит? Грустишь ты? Да? Хочешь, я тебе книжку дам почитать? |