Онлайн книга «На одном дыхании!»
|
– А я ничего не слышу. Как это может быть? – Я думал, что в понедельник должен тебя уволить, – признался Волошин неизвестно зачем. Он думал об этом давным-давно. Она зевнула. – Увольняй. – Как?! Тебе все равно? – Ничего мне не все равно, Марк. Но если ты решил меня уволить, то ведь все равно уволишь. – Это неправильный ответ, – вдруг вспылил Волошин, – ты должна меня уговаривать! Умолять и все в таком роде. Ты что, хочешь уйти? – Нет. Но ты все равно можешь меня уволить, а я, конечно, могу тебя умолять, если тебе хочется! – Тут она как-то подвинулась, так что ее губы оказались возле самого его уха. – Я могу начать умолять тебя прямо сейчас. Или тебе нужен перерыв? – Никакой перерыв мне не нужен, – с трудом сообразив, о чем она спрашивает, выговорил Волошин. – Можешь начинать. Утро понедельника наступило, и пошел снег густой-густой, словно пенное море колыхалось над капотом разлоговского джипа. «Дворники» мотались у Глафиры перед носом, но все равно было почти ничего не видно. Все воскресенье Глафира боялась, что это утро наступит, боялась и… ждала его. Она чувствовала, что именно в это утро изменится вся ее жизнь. – Как ты считаешь, сюда?.. Дэн Столетов, который выражал самое горячее желание поехать с ней, теперь притих и сгорбился, предстоящее дело его как будто пугало. – Я не знаю. – Наверное, сюда, а куда еще?.. – Может, спросим? Глафира выкрутила руль и стала осторожно спускаться по длинной и узкой улочке вниз. – Я не хочу спрашивать, Дэн. Представляешь, какой мы сейчас с тобой тут переполох наделаем! Городок маленький, а мы еще на такой машине приперлись! Как это я не догадалась… – Чего? – Взять чего-нибудь поменьше. – А что у тебя есть поменьше? Глафира глянула в его сторону и вдруг улыбнулась. – Разлоговский представительский «Мерседес». К нему прилагается водитель. Дэн фыркнул: – Вот был бы номер. – Я боюсь, – призналась Глафира. – Ужасно. – Смотри, вот, наверное! Чего там написано, на вывеске? – Я не вижу, Дэн. Перегнувшись, они смотрели через стекло и синхронно шевелили губами. Снег все валил. – Ну все правильно. Муниципальный детский дом, город Углич. Приехали. Глафира приткнула джип к тротуару и принялась старательно застегивать куртку. Застегнув куртку, она намотала на шею свой знаменитый шарф, посмотрелась в зеркало, достала сумку и стала в ней рыться. Дэн Столетов стоял на улице и смотрел на нее. Потом обошел машину, распахнул водительскую дверь. Глафира чуть не вывалилась. – Вылезай, – сказал он и за рукав потянул ее из машины. – Тебе осталось совсем чуть-чуть. Не трусь. – Я боюсь, Дэн. – Я знаю. – А что мы будем делать, если нас выгонят? – Нас не выгонят. Ты звонила и разговаривала с директрисой! При мне. У нее какое-то странное имя. – Наталина, – сказала Глафира, и зубы у нее стукнули. – Ничего не странное, просто польское имя. Должно быть, она… «полячка младая»! – Значит, нас не выгонят, – резонно заключил Дэн. – Вылезай, а?.. Она кое-как выбралась из джипа, поскользнулась, чуть не упала. Дэн ее поддержал. Снег все валил. «Разлогов, – подумала Глафира, – что ты со мной сделал? Я больше не могу. Я больше не хочу. Я хочу в свою прежнюю жизнь, которая казалась мне ужасной, с собакой Димкой, пледом и сочинениями А.Н. Островского!.. Или все-таки не хочу?.. Или все-таки «только вперед»!» Дом был довольно большой, устойчивый, с широким крыльцом под двускатным козырьком. Возле крыльца стоял снегокат на веревочке и еще почему-то велосипед с заржавленным звонком на погнутом руле. В окнах второго этажа мирно цвели герани, и откуда-то изнутри вдруг грянуло расстроенное пианино и нестройный хор затянул «В лесу родилась елочка». – Ну? Так и будем стоять? Глафира в этот момент почти ненавидела Дэна Столетова, который самозабвенно и деятельно помогал ей в последнее время. Если бы не он и не его тетя Оля, никого бы она не нашла! Дверь в дом вдруг распахнулась, выскочила девчонка в джинсах и шубейке. На голове у нее была шапка с помпоном, а в руках болтался огромный черный кот. – Здрасти! – Привет. Девчонка скатилась с крыльца, перебежала через двор и вывалила кота в снег. – Татьяна Павловна сказала, – издалека объяснила она. – А то он уж больно пыльный! А вы к нам? Кот выбрался на чисто выметенную дорожку, недовольно потряс хвостом и пошел обратно на крыльцо. – Мы к вам. К Наталине Теодоровне. – А вы откуда? Из Москвы, что ли? Она сказала, что из журнала едут! Это вы из журнала? – Мы, – признался Дэн Столетов. – Ой, а у нас в прошлом году Маша Галкина была! – сообщила девчонка с таким восторгом, как будто сообщала о том, что в прошлом году в угличском детском доме давала концерт Мадонна. Глафира и Дэн переглянулись. – А кто такая Маша Галкина? – осторожно поинтересовался Дэн, поднимаясь следом за девчонкой на крыльцо. – Ой, а вы не знаете?! Маша Галкина, наша выпускница! Она тоже теперь в журнале работает! Она раньше в университете училась, я вам сейчас ее фотографию покажу, она у нас там, где «Наши лучшие выпускники»! – Девчонка придержала перед Дэном дверь, но галантный Дэн дверь перехватил и пропустил ее вперед. Девчонка вошла с царственным достоинством. В холодных сенях были наставлены лыжи и навалены палки, пахло скипидаром и лыжной мазью. – Мы сегодня все зимнее достаем, – объяснила девчонка, – Наталина сказала, раз снег пошел, значит, пришла коренная зима! Вот мы и достаем лыжи, там, санки. У нас снегокатов целых четыре! И в окна теперь не дует, нам летом все окна поменяли. Наталина какого-то дядьку богатого уговорила, и он денег дал на окна. А вы обедать будете? |