Онлайн книга «Фигня»
|
– Нет, – отвечаю. – А у меня только неприличное выходит. Можно? – интересуется Галя. – Ни в коем случае. Сабурова смотрела-смотрела, а потом сказала ласковым донельзя голосом: – Петя, тебя можно на минуточку? – Пожалуйста, – я встал. Мы вышли в коридор, но Сабурова не остановилась, а последовала в ванную. Я недоумевая пошел за ней. В ванной она заперлась на крючок, открыла воду в умывальнике, а потом, резко оборотившись ко мне, обеими руками пихнула меня в грудь. – Ты?! От неожиданности я свалился в ванну. Ноги свисают через край. Положение глупейшее. А Сабурова, наклонившись, орет, перекрывая шум воды: – Отвечай! Ты?! – Я вас не… Сабурова меня тряпкой – р-раз! Я закрылся. «Убьет!» – думаю. – За что, Вера Платоновна?! – Не выйдешь отсюда, пока не сознаешься, – она повернулась, вышла из ванной и защелкнула меня на задвижку. Я, кряхтя, выбрался из ванной. – В чем?! – крикнул я своему отражению в зеркале. В квартире молчание. БУСИКОВ: Митька ко мне уже привык. Сидит в кресле, я его игрушками обложил, но он все тянется к моим инструментам. На стене моя картина. Я читаю ему сказку, а сам нет-нет и взгляну на портрет, сравниваю сходство с оригиналом. – На тебе фломастер и слушай дальше. «Уже их шестеро, и так им тесно, что не повернуться! А тут затрещали сучья, вылезает медведь и тоже к рукавичке подходит, ревет: „Кто, кто в рукавичке живет?“ – „Мышка-поскребушка, лягушка-попрыгушка, зайчик-побегайчик, лисичка-сестричка, волчок-серый бочок да кабан-клыкан. А ты кто?“ – „Гу-гу-гу, вас тут многовато“…» Катя вбежала, глаза круглые. – Петя не виноват! – В чем? – я не понял. – Зять не он! Слава богу, кто-то со стороны. Сестры сознались. – Значит, свадьбы не будет? – Почему не будет? Сабурова их вызвала, должны прийти. Валька и Галька обещали привести. – Катенька, давай и мы тоже. – Что? – Поженимся. – Нет, я не могу разрушать семью. – Она уже разрушена. Я домой не вернусь. – Вернешься. Правда, Митенька? В дверь постучали, потом просунулась голова Анны Семеновны. – Слава, к тебе пришли. Похоже, жена. Пускать? – Ой! – Катя перепугалась. Я ее за руку взял, усадил. – Пускайте, Анна Семеновна. Через минуту вошла моя жена, за нею шестнадцатилетняя дочь. Обе одинаково накрашены и надменны. Катя сидит с Митенькой под своим портретом ни жива, ни мертва. Жена посмотрела на нее, потом на портрет. – Мне все понятно. – Нет, вы не думайте… – Катя попыталась подняться, но я удержал ее. – Сиди. – Мама, Бусиков соскучился по пеленкам, – дочь говорит. – Бусиков, я ли тебя не любила? – спрашивает жена. – Ты ли… – бормочу. – На квартиру можешь не претендовать, ничего не выйдет. Мебель остается за нами. Чемоданчик я тебе уже собрала. – Спасибо, – киваю. Она еще раз взглянула на портрет. – Меня, небось, ни разу не нарисовал. Все это филиал ваш. Куда начальство смотрит? – Пойдем, мама… – дочь сказала. – Прощай, Бусиков. Ты не принес нам счастья. Вышли. Мы молчим. – Слава, не возвращайся к ним, – тихо сказала Катя. АННА СЕМЕНОВНА: Открываю дверь – на пороге красивый молодой грузин. С виду форсистый, но побаивается. Прихожую сразу взглядом окинул. А у нас там никого, только Петька сидит за столиком, работает. Его давеча из отдела Сабуровой выперли. – Вы к кому? – спрашиваю. – К Валентине Сабуровой. Явился, значит, один жених. – Валька! – кричу. – К тебе пришли! Она выпорхнула из комнаты, принаряженная, бросилась ему на шею. Петька сидит, головы не поднимает. – Нодари! – Валечка! – Ты, главное, ничего не бойся. Мать крутая, но отходчивая, – шепчет она ему. Тут и Сабурова выплывает. Вырядилась, как черт знает кто. Окинула будущего зятя взглядом, руку протянула. Он к ней припал, целует. – Вера Платоновна. – Нодари, – Валька говорит. – Второго подождем – и за стол, – Сабурова сказала и отступила, сияя. Вот, мол, какие у нас зятья! А мне – тьфу! Переминаются они, не знают что делать. показалась из комнаты Галка. Ухватилась за косяк, дальше двинуться не может. – Нодари… – шепчет. – Валечка… – он ей. Она бросается ему на шею, а он стоит, бедный, на Вальку смотрит. Вот-вот в обморок хлопнется. Валька сестрицу отозвала. – Ты чего это? Это мой Нодари. – Нет, это мой Нодари. – Почему же это твой Нодари, когда это мой Нодари! – А вот и нет! Мой это Нодари, и все! Грузин стоит, глаза с одной на другую прыгают. Петька чуть под стол не заполз. – Ясно, – Сабурова лицом потемнела. – Это наш Нодари. Другого, выходит, не будет. Пошли за стол. Пошли впереди. Девки своего Нодари с двух сторон подхватили – и за нею. Петька от смеха давится. – Чего смеешься, дурень? – я ему, когда те ушли. – Тебе ж это боком выйдет! На второй-то тебе придется жениться! – Да вы что?! В своем уме?! – он заорал. – Я-то в своем, не в вашем. А вот вы куда свой ум задевали – я не знаю. САБУРОВА: Главное – спокойствие. Потом они у меня попрыгают, а сейчас надобно марку держать. Усадила зятька за стол с пирогами и вином, девки по бокам, я – напротив. – Рассказывайте, – говорю. – Где познакомились, когда… – Я лично у нас в гостинице, на седьмом этаже, – Валька говорит. – И я на седьмом. Во время дежурства, – Галька вторит. – Нодари у нас в длительной командировке, – Валька продолжает. – Он очень внимательный, – Галька за ней. – Вижу… Как же так случилось, гражданин Нодари, что вы с двумя девушками спутались? – Почему с двумя?! Она одна всегда была. Валя! – Нас обеих Валями зовут, для простоты, – Валька поясняет. – Вот вам и простота. Допрыгались! – я не сдержалась. |