Онлайн книга «Голые циники»
|
— Да я в прямом смысле этого слова «вытри сопли». Сам достал платок и вытер нос дочери. Потом поднялся, открыл портфель и достал коробку. Налил в стакан воды и протянул Славке. — На, выпей одну таблетку для профилактики. — Что это? — Постинор. — Но это же вредно?! — Хорошо, не пей. Слава схватила таблетку и засунула в рот. Жадно запила. — Откуда у тебя «постинор», пап? — Принимаю после заседаний Центробанка страны. Шутка. Заехал и купил тебе. Я ж тоже был молодым, прикинь. Давай иди, я почитаю немного. И еще… Варвара мне ничего не говорила. Она тут ни при чем. Славка стала выходить из кабинета. Уже в дверях обернулась. Посмотрела на отца, кинулась и запрыгнула на него. Обняла и стала целовать во все щеки. — Я люблю тебя, папочка… Спасибо тебе, миленький… В комнате Слава надела пижаму и забралась в кровать. Потом немного оттянула резинку на штанах, как будто думала увидеть что-то там новое. Посмотрела на свое, до боли знакомое, как на личного врага, и тяжело вздохнула. В дверь постучали. Мама. — Можно, кис? — Конечно, мамочка. — Я тут кое-что принесла. Мама вытянула руки из-за спины. В них была бутылка шампанского «Moet» и два бокала. — Держи бокал, — сказала и стала его наполнять. — Я не рассказывала тебе, как мы познакомились. Точнее, я тебе правды не рассказывала. Я говорила, что мы познакомились на дне первокурсника Универа — это правда. Что мы танцевали и влюбились друг в друга — это правда. Что мы в тот же день уехали к нему и провели вместе ночь, что я стала женщиной с ним — это все правда. Проблема была в том, что утром мы проснулись и не поняли, почему лежим голые в обнимку. Имен друг друга даже не помнили. В предыдущий праздник были пьяные в хламину. Про все это нам рассказали, восстанавливая события, — друзья. — Это попадос, мам. — Не попадос, милая. Юрка — прекрасный муж и заботливый отец… — Это уж точно. — Понимаешь, чем попадос отличается от Юрки? — Да, мам. — Все, целую тебя, — она заговорщицки подмигнула. — Он уже в ванной. Пойду, потру ему спинку. * * * — Эй, Пинкертон, — Варвара вальяжно облокотилась о дверь магазина, — в прошлый раз я украла бутылку вискаря из магазина, а ты лохонулся. — «Blue Label» за двести двадцать долларов. Их вычли из моей зарплаты. Я видел, как вы положили ее в сумку. — Почему ты не сказал? Почему не поймал меня и ментам не сдал? — Потому что ты — моя женщина. — Что?! Мне показалось?! — Ты — моя женщина. Ты будешь моей. Я буду ждать тебя. Терпеливо. — Ты не прихерел, случаем? Книга жалоб и предложений в магазине есть? — Сейчас принесу. Варвара размашисто размашистой губной помадой написала: «В 18:00 у „Сатирикона“». — Знаешь, что такое «Сатирикон-то»? — Я был там. «Бабочек» Виктюка смотрел. — О, да ты — эстет?! Знаешь, что все эстеты — пидорасы? — Знаешь, что ты очень красивая? — Ладно, гей, в шесть — и не опаздывай. Я билеты возьму… С меня должок за виски. — В чем ты будешь одета? — Это еще зачем? — Хочу гармонично выглядеть с тобой… — Гармонично… Обоссаться можно… Ты где такое слово выловил? Из толкового словаря эстетов? Варвара усмехнулась задумчивыми глазами и уже на выходе из супермаркета нагло прошептала: — Я буду без трусов, детка… * * * Таиланд. Режиссер проекта «всемирная проституция» Семен Горров был прожженным ценителем порноиндустрии и, хоть боялся признаться сам себе, — сексоголиком. Еще не прошло полчаса с момента заселения в гостиницу, как он уже трахнул уборщицу на этаже отеля. А сейчас с бокалом коньяка «Martell X. O.» из Duty-free ломился к Ричарду в номер. — Осел, открывай. Медведь пришел… Ричард распаковывал вещи. Достал фотографию Варвары и поставил на тумбочку. — Какой, блядь, медведь?! Алкаш ты! И почему я — осел? — Из мультфильма про Винни Пуха. Я — медведь Винни Пух, ты — осел Иа. — С какого хуя? — А с такого — я уже задрал одну пылкую телку, которая прибиралась на этаже. Просто разорвал ее. Она как обезьянка визжала: «А-а-а-а!!!» Я ее заставил скандировать: «Ю-ю-ющенко! Ю-ю-ющенко!!» Я ржал так, что не мог кончить, прикинь… Ты не представляешь, какие у них маленькие дырки. Просто дырочки — и все тут. Малюсенькие-премалюсенькие дыроебочки. — Горров, давай без фанатизма… — Она все говорила мне потом: «Mister Big fuck». Понял, я — Mister Big fuck. Значит, я — медведь с Биг факом. — Биг Фак ты в Биг Маке. И с какого перепуга, я — осел Иа? — Ты че, чувак, не помнишь мультфильма?! Ну, вспомни, когда хвост свой он в горшок вставлял, что говорил? — Зачем он вставлял свой хвост в горшок? Что за ебаный порносценарий мультфильма? — У тебя детство-то было?! Ладно, объясняю. Он говорил: «А сейчас входит… И выходит… Входит… И выходит…» — И при чем здесь я?! И почему ты обдолбался коньяком в первый день съемок?! — Вот и я про работу. Сегодня ты с несколькими героинями и одним героем будешь: «И входит… И выходит… И входит… И…» — …И пошел ты на хуй… — Нет, не пойду-у, скажи спасибо, что я не стал настаивать, чтоб ты с педиками спал. У худсовета телекомпании было такое предложение, но я его отверг. Ради тебя, моя упругая попка… — Пошел ты на хуй… — Боюсь-боюсь… Ухожу-ухожу… Горров поставил бокал с коньяком на стол. — Ладно, теперь серьезно. Коньяк тебе. Выпей. У меня в номере сидит главная героиня этого проекта про Таиланд. Она будет с тобой всю программу сквозным героем, будет показывать и рассказывать, снимать тебе проституток и договариваться о цене, съездим к ней домой, посмотрим на семью и подарим двум ее детям куклу Барби и Кена, будем в самых ужасных борделях и самых дорогих ресторанах, а под конец программы мы поедем с ней в хоспис к ее другу, умирающему от СПИДа… — С ним-то, надеюсь, мне не нужно будет трахаться? — С ним нет. Но с ней нужно будет переспать в конце программы… — Уродка? — Да нет, даже забавная очень. — Как зовут? — Хорхе… Он — травести. * * * |