Онлайн книга «Ликвидаторы. Чернобыльская комедия»
|
НАЧШТАБА: Ага! Это ты сейчас такой добрый! А бумажку себе эту оставишь… СЕРГЕЙ: Да просто на память! У меня же нет ни одного фото отсюда! Секретность проклятая! Как и не был здесь… НАЧШТАБА: …бумажку оставишь и, как только отсюда смотаешься, сразу жалобы строчить начнешь, кляузничать, писать – добиваться… Я вас знаю! А мне и комбату тогда – «за переоблучение личного состава!» – что? Трибунал? Ротный твой у меня теперь попляшет! СЕРГЕЙ: Вот, при всех говорю. (В палатке народа еще набилось битком.) Пишите мне «24,99 р.» – и все: я иду отсюда, и никуда жаловаться я не буду… ПАТ (у стены палатки): Одна сотая рентгена! Заработок за полгода отдал! Который за «25,00 р.» платят! КОТКО: А за переоблучение еще знаешь сколько льгот дополнительных! СЕРГЕЙ: А держать меня здесь – даже на лагерном фоне – уже не имеете права: у меня предельно допустимая доза… А за ее превышение, сами знаете… НАЧШТАБА (резко): Только не надо меня пугать, ладно? А то заладили: «переоблучение», «переоблучение»… СЕРГЕЙ (устало): Да кто кого пугает… НАЧШТАБА (примирительно): Ну, хорошо, хорошо, Швайко. Я погорячился… Будем считать, что договорились… Я только попрошу: ты все-таки напиши мне одну бумажку – просто так, чтобы я спал спокойно… А то ты потом вдруг передумаешь… СЕРГЕЙ: Да не передумаю… НАЧШТАБА: Ну, ты все-таки напиши, чтобы я был спокоен. И мирно разойдемся. СЕРГЕЙ (пожимает плечами): Ну, давайте… НАЧШТАБА: Ручку дать? СЕРГЕЙ: Обижаете. (Тренированным движением достает ручку из своей полевой сумки.) Орудие труда… НАЧШТАБА: Пиши: «Начальнику штаба батальона радиационной разведки…» (Иронично.) Мои звание и фамилию знаешь? СЕРГЕЙ (в тон): На всю оставшуюся жизнь… НАЧШТАБА: «…Рапорт. Докладываю, что я, лейтенант Швайко…» СЕРГЕЙ (пишет, иронично): Недаром я всегда пера, бумаги и чернил боялся больше, чем пары пистолетов… НАЧШТАБА (морщится): Тебе этот бандитский жаргон не идет… (Подчеркнуто-буднично продолжает.) «…Я, лейтенант Швайко, 15.08.86…» СЕРГЕЙ: Это Дюма! НАЧШТАБА (глядя на Сергея, тихо цедит себе под нос): «Граф Монте-Кристо»… Пишешь? (Сергей кивает, не поднимая головы.) Та-ак… «Рапорт… Докладываю… (Сергей пишет.) «15-го 8-го 86-го поехал в разведку… по маршруту Кольцо вокруг АЭС…» Есть? «…самовольно. Лейтенант – фамилия – подпись». Ну, это ты сам знаешь… Дату – сегодняшнюю, чтобы я был спокоен… Есть? СЕРГЕЙ: Так точно. (Протягивает через стол листок бумаги.) НАЧШТАБА: Давай. Листок бумаги переходит из рук в руки. Начштаба, мельком взглянув на подпись, удовлетворенно кивает и прячет руку с листком под столом. НАЧШТАБА (триумфально): А вот теперь, Швайко, будешь служить здесь столько, сколько я и комбат посчитаем нужным… Иначе, лейтенант Швайко, пойдешь ты под военный трибунал. За членовредительство… «То есть умышленное нанесение военнослужащим телесных повреждений себе». А это, чтобы ты знал, – от трех до семи лет… А в боевой обстановке – от пяти до десяти. Или вообще расстрел. И черт его знает, какая тут у нас обстановка! Это уже как трибунал посмотрит… Вот так. Распоясались вы там в зоне! Вольница казацкая… Пора разведку подтянуть! (Он пробегает глазами текст бумажки… и меняется в лице.) Ты что тут написал?! СЕРГЕЙ: Все, как вы диктовали… НАЧШТАБА: Как это – «как я диктовал»? «Уехал в разведку» – КАК? СЕРГЕЙ: Да так, как вы и сказали… НАЧШТАБА: Нет. Я говорил иначе! СЕРГЕЙ: Я вроде точно пытался… НАЧШТАБА: Ты схитрил! СЕРГЕЙ: Да все точно! Слово в слово! НАЧШТАБА: Нет. Одно слово не то! СЕРГЕЙ: Ну, может, несколькими буквами ошибся… НАЧШТАБА (с укором): Обманул… СЕРГЕЙ (пожимает плечами): «Честный человек врет без удовлетворения», товарищ майор. НАЧШТАБА (вскакивает): То есть как – «врет»? СЕРГЕЙ (пожимает плечами): Да так. Моя фамилия – в книге приказов роты, в списке на разведку. Этот приказ на разведку с моей фамилией подписан командиром роты, моим прямым начальником. А это значит: я поехал в разведку, выполняя приказ. НАЧШТАБА: Ты и его обманул! СЕРГЕЙ (спокойно): Вы хотите сказать, что у вас в батальоне командиры рот подписывают приказы, не читая? Пауза. НАЧШТАБА: Ну, признайся – просто по-человечески интересно – ты все же выехал в разведку САМОВОЛЬНО? Ну, между нами, по секрету? Народу в палатке стало еще больше. СЕРГЕЙ: Признаюсь… по секрету… при полусотне свидетелей… Я поехал в разведку по приказу и с ведома ротного. И именно так оно и было в действительности. И всегда я так ездил. Все. Я свое отработал. (И уже другим, «гражданским» тоном.) У меня на гражданке куча дел на работе… Это ж вы: и здесь сейчас на службе – и там на службе… А за меня дома мою работу кто сделает? Начштаба и Сергей смотрят друг на друга. НАЧШТАБА: Можешь идти, Швайко. Боишься ты настоящих трудностей… Сергей пожимает плечами. Молча встает, надевает кепи и, козырнув, переступает через лавку. Идет мимо зрителей, стоящих под стенами, к выходу-тамбуру. Несколько мгновений, и темный контур его фигуры растворяется в ярком прямоугольнике дня. В штабной палатке – немая сцена. Все поворачиваются от выхода, искоса поглядывают на начштаба. НАЧШТАБА: Граф Монте-Кристо… Выскочил-таки отсюда! (С завистью.) Повезло! Ему, как и всем присутствующим, до чертиков хочется домой. Зрители выходят из шатра. ПАТ (переживает): Такие деньги! Заработок за полгода! КОТКО: Такие льготы! Пожизненно! ПАТ: Отказался! КОТКО (успокаивает сам себя): Он поступил благородно. Им обоим становится легче. «Благородный» – это почти как инопланетный, к реальной земной жизни никакого отношения не имеющий. По крайней мере, так это понимают… Над лагерем – мажорная, тонизирующая музыка Modern Talking – «You can win if you want…» Сергей в парикмахерской в Чернобыле. Навстречу выпархивает Юля. ЮЛЯ (радостно): А ее нет! СЕРГЕЙ: Как нет?! ЮЛЯ: Поехала! СЕРГЕЙ: Куда? ЮЛЯ: А в никуда. У нее ж больше нигде никого нет… И слова не сказала. Кроме «Счастливо всем!» |