Онлайн книга «А я люблю женатого»
|
В дверях появился Витя. Робертино оборвал свое пение. Воцарилась пауза. – Азиаты, мавры и сарацины, что здесь было? – грозно спросил режиссер. – Отец, мы ж тебя ждали! – жалобно простонал Серега. – Эти две сволочи ужин сожрали! – Яичница была! – сказал грустно Тима. – Спасибо, я не голодный, – вдруг улыбнулся Витя. – И вот что, этого бить не надо, – он указал на восточного красавца, – потому что благодаря ему на нас клюнула крупная рыба. Сначала мы снимем «заказуху» – какой из нашего героя офигенный депутат получится, а потом он даст денег на наше кино! – Это он так сказал? – поинтересовался Робертино. – Это я так думаю. А я редко ошибаюсь! Витя и Тима не спали. – А может, он сволочь, этот твой будущий депутат? – предположил Тима. – Какая тебе разница? Ты сценарист, напишешь для него текст. Получишь бабки. – Я вранья не люблю! – заметил Тима. – Да, а домой ты хочешь поехать? А кушать не меньше двух раз в сутки! Ради осуществления мечты надо идти на все, даже снимать фильмы про дебилов. А уж умные разберутся, кто чего стоит! – завелся Витя. – Ладно, спи давай! Может, еще все обломается… Но ничего не обломалось. Фехтовальный зал. День. Серега с видеокамерой на плече, Тима с микрофоном и командующий парадом Витя интервьюировали Виктора Борисовича на фоне боев. Говорил он четко, камеры не боялся. В руках держал шпагу. – Есть что-то удивительно благородное в этом оружии. Сегодня мы, к сожалению, забыли, что есть благородство и честь. Что наши деды и прадеды ставили ее выше жизни. Ошибки смывались кровью. Дуэли были не забавой, но показателем того, что жизнь духа – превыше жизни плоти. Приходя в этот зал, я словно попадаю в те прекрасные времена. Я ностальгирую по ним. Они снимали его на улицах Москвы. На Воробьевых горах, откуда весь город виден как на ладони. В каких-то офисах… «Герой дня» говорил слова о любви к родине, о чувстве собственного достоинства и о других «высоких материях». Через неделю, когда он позвал их к себе, Витя сказал Тиме: – Вот там-то отведу его на кухню и предложу профинансировать наш заветный проект! – Какой? – А ты угадай! – «Победителей не судят» по моему сценарию? – Вот именно! – Ура! – завопил Тима на всю общагу, как будто съемки были уже делом решенным. Ровно в назначенный срок они явились в дом Виктора Борисовича и сели работать. Спустя какое-то время стукнула входная дверь, и в комнату вошла девушка. Тоненькая, изящная, с потрясающими глазами – это Витя отметил сразу. – Добрый всем вечер! – Накрывай на стол, Сашуля, это мои гости! Молодые талантливые кинематографисты. Сашенька кивнула, через минуту принесла чай и закуски, домашнее варенье. – Я варила его сама! – похвасталась она. Все пили и ели с удовольствием – дом был уютным, еда вкусной. Только непонятно – кто эта Сашенька. Витю она просто поразила. Он не мог объяснить, чем именно. То ли глазами своими глубокими, то ли голосом ласковым. И ведь не красавица… – А где у вас курить можно? – нервно спросил он старшего тезку. – В комнатах у нас не курят, но раз вам так уж хочется… – Нет, нет, если можно, то я на кухне! – вскочил Витя, потому что знал – она сейчас там. …– Покурить можно? – взволнованно спросил он, увидав девушку. – Можно! – Саша спокойно протянула ему пепельницу. Они посмотрели друг на друга – глаза в глаза. И ее спокойствие кончилось. Навсегда. – Кто ты? – медленно спросила она. Он взял из ее рук пепельницу. Понял вопрос. – А… я? Я режиссер. То есть буду режиссером. Третий курс. Витя. Романов моя фамилия. А вы, то есть ты, то есть… Он никогда так не волновался. – А я Саша. Александра Васильевна. – Как Васильевна? Почему Васильевна? Вы что ему не… То есть вы ему не дочка? Сашенька отрицательно покачала головой. Улыбка сползла с Витиного счастливого лица. Он сделал еще одну попытку. – Наверное, племянница? – Нет, опять не угадали. – А кто? – Дайте, пожалуйста, сигарету, я покурю с вами! – вдруг попросила девушка. В голосе ее слышалась печаль. И ему все стало ясно. Не жена – это точно. Любовница. Понятно… Богатый мужик – и молодая девочка! Все как дважды два! Ему бы развернуться и уйти, но это было уже невозможно, его тянуло к ней как магнитом. И ее, похоже, тоже. С первой секунды. С первого взгляда… Он медленно вытащил сигарету из пачки, протянул ее Сашеньке. Потом дрожащей рукой щелкнул зажигалкой. Она наклонилась к огню. На миг их лица оказались так близко друг к другу! Они снова встретились глазами. – Почему? – еле слышно спросил Витя. – Почему? Он потянулся к ней. И поцеловал ее в губы. Она не оттолкнула его – это был первый поцелуй по любви. Настоящий. Ей бы надо было оттолкнуть его, уйти… Но она не могла. Она закрыла глаза от счастья – вот как, оказывается, это бывает! Они упоительно целовались, когда Виктор-старший зачем-то зашел на кухню. В ту же секунду их выгнали из дома. Всех, кроме Сашеньки. Денег, конечно, не заплатили и ни о каком дальнейшем сотрудничестве не могло быть речи. Тима с Серегой вообще не поняли, с чего вдруг такая перемена настроения. Хозяин то пел им дифирамбы, а то вытолкал взашей… – Больной он, что ли? – недоумевал могучий оператор. – Нет, не больной. Я целовался с Сашей на кухне. Больной – это я, – признался Витя. – Ты? С его бабой?! – возмутился Серега. – Ну ты козел! Ты ж нас всех подставил! Что, баб мало? – зло сплюнув, он развернулся и ушел. – Зачем? Зачем ты это сделал? – робко спросил Тима. – Я люблю ее, – сказал Витя. – Но ведь так не бывает! – Оказывается, бывает! Друзья думали, что это просто недоразумение и завтра Витя забудет о Саше. Но случившееся не забывалось. Лицо Сашеньки все время стояло у Вити перед глазами. Он впервые влюбился по-настоящему. Несколько дней он пролежал на кровати, почти не двигаясь – до того непонятным было для него это состояние, когда весь мир замкнулся на одном-единственном человеке. Витя приехал из провинции. Мечтал о карьере, о славе, о деньгах. Женщины мало занимали его. И вдруг… Сашенька, перевернувшая все на свете в одну минуту. А в сущности, он ведь даже не знал ее – кто она, какая, откуда. Почему живет с этим стариканом (Виктора Борисовича он именовал именно так)? И что ему теперь делать, ведь он ничего не может дать ей… |