Онлайн книга «Вред любви очевиден»
|
– Я дрался, – отвечает Федя, – руку ему прокусил… Ты мне истерику закатила. Кричала, что любишь его, а я придурок. Лера, брось его. Пусть он женится и сидит с пулемётом в Озерках. – Федя, я не могу, – отвечает Лера. – Ты не знаешь… Я беременна, мне завтра в больницу на аборт… Он мне даже денег не дал! Нашла по дешёвке… – Он говорил– вы давно не встречаетесь. – Врёт. Наглая свинья. Глазки маленькие, тухлые… Ненавижу! У меня вот тут всё запеклось от боли. Нельзя, чтоб вышло, как он хочет. Не должен он рулить. Ты с властями борешься, а он и есть настоящая власть! Пойдём к его девушке, к родителям, устроим скандал… – Стыдно, Лера! – Ничего не стыдно! С подлецами надо, как они делают, так им делать, и ещё круче! – До сих пор кривые методы борьбы были запрещены вашей команде, – подал голос Космонавтов. – Добро должно было быть чистеньким, а злу разрешалось всё. Игра скоренько, всего за два тысячелетия, зашла в тупик. Что делать? Разрешить добру тоже мухлевать? Но тогда исчезнет разница между командами… Сложный вопрос! Нехорошо, юноша, вы поступили со мной, русским писателем-фантастом, ослабшим от алкоголя и новых впечатлений. – Быстро вы очнулись, – удивляется Федя. – Я расплатилась по полной программе, за всё расплатилась… – говорит Клара. – У меня больше не было детей… Когда я уезжала, мальчику исполнилось три года. Я была уверена, что с Анной ему будет гораздо лучше, чем со мной. С мужем мы скоро расстались, я вышла замуж за другого, он сильно болел последнее время… Я не могла приехать… Я посылала деньги, три раза. Я не знала, что Анна умерла! Дедушка, умоляю… – Не называй меня «дедушкой». Я вычеркнул тебя из своей жизни. – Но это правда! Я дочь твоей дочери Эммы, сестра Анны, и этого ты не можешь зачеркнуть! – Могу, – ответил Иеремия. – Я зачеркнул в уме советскую власть, и она закончилась. Я зачеркнул мысль о… конце жизни, и я живу. Мой правнук думает, что Анна, его мать, умерла. Для чего ему какая-то распутница из-за границы? Или ты надеешься соблазнить его своими грязными деньгами? Он серьёзный, чистый мальчик. – Как он выглядит? Он красивый? Он учится? – Тебе незачем это знать. Ты давно сделала свой выбор. И не изображай из себя героиню трагедии. Небось когти свои она покрасить не забыла! – Иеремия указывает на свежий Кларин маникюр. Варя и Ксана снова у дверей 21-й квартиры. Открывает та же девушка. – Ну вы опять? – удивляется она. – У дедушки гости. Ладно, проходите. Про вас никаких не было инструкций. А то пришла такая, и прёт как таран. У него сидит. – Может, в другой раз? – норовит отвертеться Ксана. – Пришли уже, – коротко отрезает Варя. – План захоронения давай. Эльвира догоняет Юру. – Нормальные ребята так не поступают! – говорит она. – Надо спасибо сказать! – Спасибо. – Да мне тебя жалко стало! Я видела, как ты мамку тащил. Такой худой, некормленый… – Я нормальный. – Да я ничего у соседей не беру, – примирительно говорит Эльвира. – Водку только. Думала, дядькам дам, чтоб качели сделали. Год прошу качели. Ну что ты будешь делать – вот такая жизнь, даром никто ничего. Чёрт с тобой, пошли тебя до дому доведу. – Ты не обижайся, но это, правда, такой закон – у соседей нельзя. Я в коммуналке живу, знаешь, если бы мы все начали… – Хватит, русский, грузить, я всосала уже. – Слушайте, как вас… – Брат Иван, – с готовностью отзывается Космонавтов. – Представляю из себя русское бунтарское начало, вечное сомнение, богоискательство, муки гордой совести. – Вы не могли бы помучиться совестью где-нибудь в другом месте, кроме моей квартиры? – интересуется Фёдор. – Мне кажется, вы провокатор. А мне идти надо. Лера, я сегодня к Саше Гейнрихсу обещал зайти. Он что-то совсем плохой стал. – Возьмите меня! – умоляюще вскинулся Космонавтов. – Я просто шутил… Я десять лет в Швейцарии… Писать совершенно не о чем. Тени, тени вместо людей! Только сейчас чувствую, как оживаю. Целый рой прекрасных образов проносится в бедной голове! И кто, кто поможет вам уничтожить пулемётного Максима? Только Иван Космонавтов! – Космонавтов? – переспрашивает Федя. – Да вы в самом деле, кажется, писатель… Я что-то слышал… – Давай возьмём его к Саше, – просит Лера. – Он в канале плавал… Прикольный. – Сначала писал, а потом плавал?! – Прикольный я, прикольный, – радуется Космонавтов. – Берите меня к Гейнрихсу, который стал плохой, – и ваш Гейнрихс станет совсем хороший! Кстати, я и денежный. Коньяк, виски, джин? В гости-то? – Саша не пьёт, – ответил Федя. – У него другие проблемы. – Кокер? Герыч? Мария-хуан-анна? – Да нет. Там тяжёлый случай. У Сашки идея… – Одна? – пугается Иван. – Да. Одна. – Я знал, я знал… – шепчет Иван. – Вот и сбылось. – Что у вас сбылось? – Мечта жизни. Я всю жизнь мечтал встретить русского человека об одной идее. – Где ты видишь когти? – спросила Клара. – Я всё до крови обгрызла… В церковь зашла сегодня, Божью матерь попросить, чтоб она твоё каменное сердце смягчила… Девочки стучатся в дверь. – Господин Браун! Это Варя Панкратова и Оксана Никитенко. – Открой, Клара. – Кто это? – Пионеры. Клара открыла, и явились Варя с Ксаной. – Господин Браун! – торжественно говорит Варя. – Мы всё сделали, как обещали. Вот план захоронения. – У него собака сегодня… – делает жест Ксана, тихо объясняя Кларе происходящее. – Собака Дора… Мы закопали… – Дора? – говорит Браун. – Где Дора? Дора! Замолкает, глядя перед собой. – Я всё поняла, – шепчет Варя Ксане. – Это кодовое слово: Дора. Он сразу отключается. – Иеремия, – теребит Клара руку Брауна. Бесполезно. – Ну что вы наделали, девочки, – говорит Клара. – Он был в сознании, всё понимал… – Это ваш родственник? – спросила любопытная Ксана. – Дед. Из обрусевших англичан, такой характер! Вот что мне теперь делать? – А в чём ваша проблема? – спрашивает Варя. Клара испытующе смотрит на девочек. – Вы такие молоденькие… вы не поймёте… я сына ищу. – Потеряли сына? – Не потеряла. Оставила сестре двадцать лет назад, когда вышла замуж и уехала за границу. Ему теперь двадцать три года… моему Феде… – Феде?? – спрашивают разом Ксана и Варя. – Как фамилия? |