Онлайн книга «Ты самая любимая»
|
— Спасибо… — уже еле слышно сказала она. — Я засыпаю… Гудки отбоя и сухой стандартный голос: — Аппарат абонента выключен или находится вне зоны… Бережковский осторожно кладет трубку, проходится по мансарде. И с разными интонациями пробует свой голос: — Голос… Хм… Голос!.. Го-лос… Голос… Го… Телефонный звонок. Бережковский хватает трубку. — Андрей? — спросила жена. — Неужели ты у себя? Я была уверена… — В чем? — стоически спросил Бережковский. — Ну мало ли! Я могу принести тебе завтрак? — Нет! — сухо отрезал он. — Мы же договорились. — Но я рядом, внизу! — Нет, нет и нет! Мой кабинет — моя крепость. И вообще я не в Москве, я в Биаррице с Бисмарком! Понимаешь? — Но ты не завтракал! — Я заказал себе пиццу. Сейчас принесут. — Каждый день эта пицца! Ты заработаешь гастрит. — Пусть! — все-таки сорвался Бережковский. — Пусть у меня будет гастрит, колит, холера! Только дай мне дышать! — Я могу вообще освободить тебя! — обиделась жена. — Навсегда!.. — Начинается!.. Киса, я тебя умоляю! Я работаю! Я не шляюсь по блядям, не сплю с актрисами, не играю в казино и не ухожу в запои. Ну что тебе еще нужно? — Мужа! Мужа, ты слышишь?! Когда ты последний раз меня любил? Когда ты со мной разговаривал? Ты приходишь домой, как на пересадку! Между поездами и самолетами! Сочинский фестиваль! Выборгский фестиваль! Съемки в Питере! Съемки в Новгороде! Снял грязную рубашку, надел чистую и — за дверь! И даже когда ты в Москве, разве я вижу тебя? То «Мосфильм», то «Культурная революция», то тусовка у Никаса, то твоя рабочая студия! Откуда я знаю, чем ты там занимаешься? Может, у тебя там любовница… — Пять! — сказал Бережковский. — Что пять? — Пять любовниц! И все пишут! Одна пишет сериал про Бисмарка, вторая — пьесу, третья — роман, четвертая — рекламу, а пятая — мюзикл по «Камасутре». Киса, я тебя умоляю! Я обещал Эрасту новогоднюю историю… — А мне? — Что тебе? — Ты забыл? Ты обещал, что мы всегда будем вместе — в беде и в радости, в горе и в удаче… И вот я жду как дура! — со слезами сказала жена. — Годами! Сижу дома и жду!.. — Хорошо, хорошо, я понял, — поспешно заверил ее Бережковский. — Знаешь что? Давай действительно плюнем на все и через месяц поедем в Грецию. Или в Испанию. А? — Ты обещаешь? — Конечно. Если Эраст купит мою историю — сразу заказываешь билеты. Идет? Ну, будь умницей и не плачь. Хорошо? Я тебя целую! — И я тебя… Бережковский дал отбой и снова услышал громкое гульканье голубей в окне и на веранде. — Кыш! Кыш, суки! — крикнул он в досаде. — Блин! Плохая примета — голубь в окно… Звонок в дверь. — Открыто! Сделав нечто вроде кульбита, влетел семнадцатилетний разносчик с пиццей в коробке и двумя бутылками пива. — Оп! — сказал он и театрально расшаркался. — Кушать пода… Но Бережковский недовольно перебил: — Привет! Что так долго? Ты Коля или Сережа? — Я Сережа, — сообщил разносчик. Бережковский стал расплачиваться за пиццу. — Вечно я вас путаю. А мать-то вас различает? — Только по голосу. Но мы ее тоже дурим. — Сдачу не нужно. — Спасибо. А можно спросить? — Валяй. — Бережковский открыл коробку и принялся за еду. — Вот вы сейчас кино снимаете… — Я — нет. — Ну, по вашему сценарию снимают, я слышал. А мы с Колей могли бы там сняться? — В массовке? Наверное… — Знаете, я хочу подарить вам нашу кассету. Вот. Мы с братаном песни пишем, у нас и группа есть. Только раскрутиться, конечно, не на что. Даже нормальной гитары нет. Может, вы нам поможете? Послушайте кассету. Двумя нежирными пальцами Бережковский взял кассету и усмехнулся: — Как же я вам помогу? — Ну, вас все знают! Вы все можете. — Нет, дорогой, я не лезу в шоу-бизнес. Это отдельный мир. — Бережковский взглянул на кассету. — А что тут написано? — «Группа товарищей». Это наша группа так называется. Бережковский впервые внимательно посмотрел на разносчика: — Гм… Хорошее название… — И, осененный идеей, заинтересованно шагнул к разносчику. — Слушай, а тебе сколько лет? Тот отодвинулся: — Девятнадцать. А что? — То есть ты уже это… взрослый? Разносчик опять отодвинулся: — А-а… а вам зачем? — Ну, мне-то ты можешь сказать. Чего ты боишься? — Мало ли?.. Мне Коля сказал… Вы это… Вы имейте в виду: I am strait. — Мудак! — в сердцах сказал Бережковский. — Я тоже «стрэйт»! — И вернулся к пицце. — Вот публика! «Группа товарищей»!.. Ты, группа товарищей! Ну-ка, скажи мне: сколько вы зарабатываете? — В каком смысле? Песнями? — Нет, песнями вы еще ни хрена не зарабатываете. Пиццами. Вот ты пиццу целый день разносишь. Сколько ты на этом имеешь? — Ну, как когда… — Меня не интересует, как и когда. Меня интересует конкретно: сколько вы набиваете за день? Максимум. — Ну, больше десятки мало кто сверху дает. Если в день двадцать заказов… — Двести рублей. — Плюс зарплата сто баксов. — И вы с братом работаете через день? Выходит, в месяц каждый из вас имеет двести баксов. А теперь скажи мне, как мужчина мужчине, у тебя бывают взрослые женщины? — В каком смысле? — осторожно спросил разносчик. — В каком, в каком! В прямом! — И Бережковский сделал выразительный жест. — Вот в этом! — Ну, Андрей Петрович… — замялся разносчик. — Честное слово, я не по этому делу. Я только пиццу доставляю… — Мудак! Я что — прошу тебя мне бабу доставить? Ты хочешь, чтобы я вам помог с раскруткой? Отвечай на вопросы. Какаясамаявзрослая женщина у тебя была? Какого возраста? Только честно! — Ну, если честно, то одна была. Заказала пиццу, а потом… — Сколько ей лет? — Тридцатник. С гаком. — Так. Ну и как тебе? — Что? — Ну, как тебе было с ней? — Ничё… Нормально… — ухмыльнулся парень. — Сиськи, конечно, висяк. А так ничё. |