Онлайн книга «Я и Софи Лорен»
|
– Мыши! Мыши сволочи, они! Всё поели, люди! Ой, геволт! И забился, и запричитал истошным воем. – Не про нас, – вздохнули старички… А рэб Зелик, оклемавшись: – Что-то новенького! Чтобы мыши – кушали с оберткой?! 15 А уже на следующее утро… Маэстро верхнего костюма для мужчин, обшивавший весь бомонд, куда, естественно, входила и санстанция… Всего один звонок – и к нам она! Брать на анализ синагогу. На предмет мышей. Все по науке: они же на мышах собаку съели!.. В их арсенале – два натасканных кота. Отчаянные парни Гром и Кисочка (ну и память у меня!). Пошли в атаку. А атаки нет: в синагоге нет мышей, такой конфуз!.. Уже поставили капканы, все такое! Проштудировали синагогу только так. И – опять неутешительный вердикт: – Мышей у вас здесь, извините, – ни полмышки! – А крысы? – убивался рэб Цыгуткин. – Может, все же крысы?! – цепляя их за руки, и с мольбой. – Не надейтесь! – Хоть одна-а?! На которую списать весь шоколад. Он пришибленный и жалкий. Он, ползая едва ли не в ногах. А те не дураки, хоть и санстанция. И его брезгливо отстранили: – А крыс – ищите вы среди своих! Рэб Цыгуткин притворился тут же слегшим. Он чуть что – так сразу умирал. В своей кладовке… 16 И вдруг все кардинально изменилось. Маэстро Зелик, чистая душа. И так мечтательно: – А финский шоколад – никто не ел? – какой на вкус? Он задал, по сути, гибельный вопрос. Народ безмолвствует. Ему не привыкать. И тут случается такое, вот такое! Потерянный Цыгуткин вдруг нашелся! Он не пропустил свой звездный час! Он «воскрес» и, взвившись на кушетке: – Славик знает! Он оттуда ел! Правда, Славик? Ел же, говори! И он не врал! Он «отписал» мне плитку шоколада! Теперь я понял: чтобы я молчал. Все оборотились на меня. Ах ты ж, думаю, Цыгуткин ты такой! Я просто обмер. Это со стыда. Я заживо чуть не сгорел. Ох, я б ему ответил, рэб Цыгуткину! Я бы ему врезал, на словах! Но, Боже, я такой же безответный!.. – Вкусно, очень… – я пролепетал. – С лесным орехом… Покатились слезы. До чего же горький шоколад! Я покраснел настолько – всем хватило. И вопрос о «крысе» был закрыт. А рэб Зелик, он сегодня был в ударе, глянув, как впервые, на меня: – Да-а, в тихом омуте… Остался я один. Рождественская сказка для еврея… 17 В синагоге среди прихожан встречалось… Значит так: сколько-то больных, хромых. Убогих. И находилось сразу три косых. Не по штату, разумеется, а так. Но с тех пор, с момента шоколада, на меня косились все, включая этих. Так мой моральный облик деградировал. Говорят: забудь! Легко сказать… 18 А рэб Цыгуткин сохранился на посту. Нафанаил Нафтульевич Цыгуткин. Вот только Купчик капитально замолчал. Хотел помочь. Да, видно, от евреев отвернулся… 19 Проходит время как всегда: оно проходит. Моя травма зарастала очень долго. А точнее, где-то до весны. Невзирая ни на что, она пришла. И – надо же, такое совпадение! – на бульваре, где встречаются донецкие, где пересечение путей, где я встретил с ножкой атеистку, – вижу: батюшка. Сам он в рясе. Быстрым шагом. Душегрейка и скуфейка, нет, скорее, камилавка. Здесь вот крест. А пригляделся – та какой же это поп?! Это ж Саня! Саня Кривоухов! Что со мной сидел, который плакал… Монах… Епархия… Следы его теряются… Находятся! Вот так встреча! Было мне приятно. А он вообще так кинулся ко мне: – Как я рад! И чуть не плачет, так он рад! Все такой же, слезы тут как тут… Теперь он в храме Страстотерпицы Матрены, где-то на обочине Донецка. Разросся бородой. Красивый дядька. – Слава, я давно тебя искал! Хотел сказать, что… – Что? – Что какие же вы все-таки евреи! – А какие? – я за евреев Саню подцепил. – Вы молодцы! Шестое чувство словом не заменишь. Но я же вижу: он какой-то взвинченный. – А что мы молодцы? А что такое? – Дружные такие! – и вздохнул. – Чтобы поддержать один другого. Вы сплоченные! Я на это тут же промолчал. И что-то говорит про солидарность… Ну началось, подумал я. А так всегда! Сперва: какие мы такие, что сплоченные. А кончается всегда известно чем: что в ночь с пятницы на северо-восток. И не позднее. Случится заговор. Естественно, еврейский. Мировой. Не люблю я этих разговоров! Для такого – меня стоило искать?.. Я миролюбиво: – Саня, брось! – Не брошу! – и горячечно: – Дослушай! 20 Дослушал. Не ошибся, что дослушал! – Вы такие! – Саня. – А у нас… – А что у вас? – подцепил я их уже за них. Я оживился. Чтоб сменить пластинку. – Нет, не могу! – А ты смоги! Я вдруг понял: будет сногсшибательное! – А у нас как эти… – он запнулся. – А можно я начну издалека? В Австралии такая есть Канберра. И там живет один отсюда, бывший… – почему-то я напрягся. – Купчик он! – мое дыхание едва ли не прервалось. – Миллионер… Он вовремя не смог… Миллиардер! Мама, папа… – перед глазами вырос рэб Цыгуткин со своим: «Благословенна память об его!» Едва не стало дурно. Я сдержался. – И недавно, перед самым Новым годом, два Дед Мороза в память о родителях… Один – он к нам, в Матрену Страстотерпицу, что на обочине, где паства победней. Да чего там, Купчик молоток! Другого – он нацелил в синагогу. А в мешках… – и он запнулся. – Дальше, дальше! Я во все глаза глядел на Саню. Он печально усмехнулся: – Интересно? – Не то слово, продолжай! |