Онлайн книга «Разбитое сердце королевы Марго»
|
Он поднял воротник куртки Саломеи и шарф набросил, замотал. – Если станут душить, мягче будет. – Это ты так шутишь? – Это я так переживаю. Рыжая, ты хоть понимаешь, что и вправду могла… умереть. Нехорошее слово. Не новогоднее. – Понимаю. – А мне кажется, что порой ты специально нарываешься… – Будешь мораль читать? Далматов покачал головой, тихо сказав: – Поздно уже. И не поможет. Мне кажется, что не поможет… просто постарайся быть осторожней. – А ты? – И я постараюсь. И в результате мы будем жить долго и счастливо. Он обнял, утянув в тень огромной ели, которая росла между двух заборов, почти перекрывая едва заметную тропу. – Ты знаешь, что у нашей дорогой судьи здесь дача? – Нет. – А купила она ее аккурат после того, как Варвара с Олегом познакомилась? – Откуда ты… – Решил справки навести. Я ведь всегда собираю информацию про тех, с кем работаю… Ольга сказала, что Надежда давняя клиентка. Но насколько давняя? Полгода? Год? Два? Когда они познакомились? И кто именно это знакомство инициировал? Нет, дорогая, сдается мне, не все так просто… Ждать пришлось долго. Но ожидание это не тяготило. Далматов выбрал вполне удачный пункт наблюдения: видны были двор дачи и окрестные дома. Убранные к Новому году, они переливались разноцветными огоньками, гляделись ненастоящими. Декорация. Точно, огромная такая декорация, где дома – и не дома, но лишь размалеванные дощатые фасады, за которыми пустота. И небо рисованное. И снег из машины. Правда, валит, сыплет, с каждою минутой все сильней, того и гляди засыплет с головой. – Не замерзла? – шепнул Далматов на ухо. – Нет. Немного. – Может, вернешься… ждать еще долго. – Нет. Не потому, что в машине ей будет одиноко. И не потому, что она боится оставаться одна, скорее потому, что вдвоем здесь спокойней. – Скоро Новый год… – Странный праздник, – отозвался Далматов, похоже, ему тоже было невмоготу просто стоять. – Почему странный? – Потому что искусственный… тебе ли не знать. Сначала отмечали Йоль… потом – Рождество… и это как-то привязано к вере, к обычаям, а Новый год – просто-напросто дата… – Ты думаешь, он ее… – Кто? – Этот фанатик. Отец Варвары… – Нет. – Почему? – А зачем? – Не знаю. Он ведь ненормальный. Он потом уже увидел, что я – не она, но все равно продолжал считать меня ведьмой. И продолжает. Я по глазам его видела… почему? – Ты рыжая. – Это, безусловно, повод. Далматов хмыкнул и потерся холодным носом о шею. – Это идея фикс. Смотри, он был совершенно уверен, что супруга его – ведьма. Приворожила. А потом умерла. Свинство чистой воды. Жену он спасти не может, а вот дочь – другое дело. Только она от спасения всячески отбивается, потому как ведьма… а ты на нее похожа. – И поэтому он меня едва не убил. – Нет, не поэтому. Думаю, он пришел к Ольге и обнаружил ее вот в таком виде. – И решил, что виновата ведьма? – Именно. Он поспешил уйти, наткнулся на тебя… – И решил убить. – Спонтанно. Думаю, он надеялся, что так спасет невинных людей. Саломея поежилась: все-таки стоять на одном месте было холодно. Да и мысли в голову лезли невеселые. – Мы с ним поговорим. Глядишь, и выясним что-нибудь интересное. К примеру, как он здесь появился… и зачем? А ты знаешь, что от тебя мандаринами пахнет. Признавайся, ела втихаря? – Неправда! Саломея попыталась вывернуться, но держал он крепко и дышал в ухо, а потом за ухо и укусил, небольно, но… – Далматов, прекрати! – У меня, между прочим, имя имеется… и вообще, ты моя законная жена. Я имею полное конституционное право кусать свою жену за уши. И не только за уши. – Далматов… – Нет таких. – Илья! Мы… мы серьезным делом заняты! А ты со своими глупостями… и вообще… брак фиктивный! – Кто тебе такое сказал? – Ты! – Я?! Когда? Наверное, она бы нашлась с ответом, едким и остроумным, или хотя бы достаточно злым, чтобы он отступил. Определенно нашлась бы. Только времени не дали. Полицейская машина, мигнув фарами, медленно выползла со двора. Следом уехала и вторая, неприметная, грязная. «Скорая» с телом Ольги убралась еще раньше. – Вот и все, – произнес Далматов, сразу сменив тон. Все. Дом снова темен, замкнут. На белом покрывале газона остались черные следы шин. И собственные Саломеи еще не занесло снегом, хотя с такого расстояния их не разглядеть. – Идем? Далматов протянул руку и мягко спросил: – Может, все-таки останешься? – И отпустить тебя одного? – Собственница. – Он щелкнул ее по носу. – Вся в тебя… И все-таки неспокойно. Сердце колотится как безумное. И то холодно, то жарко. Горло опять сдавила невидимая рука. Это паника. Всего-навсего паника. С нею Саломея справится. Но чем ближе к дому, тем страшней. – А если нас… – Поймают? – Да. – Посадят. – Ты издеваешься? – В какой-то мере. Рыжая, ты что-то сильно боязливой стала. Да, если поймают, задержат. Будет неприятно, но не более того… всегда можно договориться. Он шел к дому быстрым решительным шагом, и Саломее вновь не оставалось ничего, кроме как идти следом. Или вернуться к машине. Трусливая мыслишка, но чем дальше, тем более привлекательная. В конце концов, должен же кто-то сохранять ясность мышления? И вообще, если Далматова арестуют, то Саломея его вытащит… а если арестуют обоих… Дом выглядел еще более мрачным, нежели при первом с ним знакомстве. Наверное, потому, что теперь Саломея знала о произошедшем несчастье. Дом не сберег хозяйку. И сейчас был печален. Он смотрел на Саломею темными окнами, сквозь тяжелые решетки, будто прицениваясь, решая, стоит ли она, незваная поздняя гостья, доверия. |