Онлайн книга «Случайный билет в детство»
– Что тут? Тот поднимает лицо, и я вижу обливающегося потом Истомина. – Серёга, у него тут шесть полторашек жидкой дряни, и вот… – он чуть сдвинулся, показывая зажатые обеими руками пальцы мертвого террориста, а под ними корпус детонатора и кнопку, – успел перехватить, а то бы… Вот мля! На всякий случай отхожу на пару метров по проходу. Мощность рации не больно велика, чтобы навести в детонаторах ток, но кто знает? – «Штаб», я «Курс-раз», у нас проблема. Подгоните трап ко второй двери и сапёров сюда. Код два! – Понял, «Курс-раз». Я присел рядом с Истоминым и сказал Карачаеву, пропуская его мимо себя: – Миша, иди дальше, во второй салон. Там должен сидеть ещё один «тихушник» с бомбой. Предполагалось, что «тихушник» с зарядом будет сидеть именно во втором салоне, где рядом, в крыльях, находятся топливные баки. Значит, их двое. Карачаев кивает и уходит, а я склоняюсь к Истомину: – Валера, сколько сможешь держать? – Хрен его знает, Серёга, – тяжело дышит он, – пока держу, но лучше всех удалить к чертям. Слышавшие эти слова пассажиры вздрогнули. Женщины, тонко заскулили, кто-то из пассажиров начал читать молитву. Поднимаю голову и показываю бойцам из группы «Борт-раз» на передние кресла. – Начинайте людей выводить через первую дверь. Там примут. Первый салон небольшой, всего двадцать четыре кресла, из них пустует пять. Отхожу, нажимаю тангенту и говорю в рацию: – Внимание, начинаем вывод людей из первого салона. «Конвой», принимайте. И пассажиров начинают выводить. Передние кресла быстро пустеют. – Трап у борта, – доложил боец у центрального прохода. – Хорошо, выводите остальных. – И в рацию: – «Штаб», я «Курс-раз», где сапёры? – Сапёры у борта, пропускают заложников. Всё, первый салон пустой. Склоняюсь к Валере: – Ты как, держишься? – В порядке. Шел бы ты, а? – Счас, только стельки смажу. Поднял голову и сказал оставшимся бойцам: – Так, мужики, валите во второй салон и помогайте выводить людей. Они уходят. Появляются два сапёра. – Что тут? – Сюрпрайз, мать его, – кряхтит багровый Истомин, – Александрыч, невмочь уже, руки затекли. – Давай… Перехватываю и сжимаю мертвые пальцы, держащие кнопку. Валера тяжело поднимается, отходит назад и опускается в кресло. Сапёры откидывают мешающие спинки и перелезают вперёд. Подсвечивая фонариком, внимательно изучают конструкцию заряда. Немного погодя Орлович выносит вердикт: – Всё руки закрывают, и не понять, как тут и чего. Выносить надо, тут не обезвредим. Оживает рация: – «Курс-раз», доклад. – Валера, ответь, только отойди подальше от заряда, – говорит Орлович. Истомин шагнул от нас на пару метров. – Так нормально? – спросил он, сапер кивнул. – Заряд на месте не обезвредить, – доложил Истомин. – Что там во втором салоне? – Всё ещё выводят пассажиров. – Понял вас, «Штаб». Ждём. Переглядываемся. – Как будем выходить? Тащить тело и держать активатор? В тесноте салона-то? – Мужики, – говорю сапёрам, – надо фиксировать. Иначе никак. Сапёр достал скотч. – Перемотать руки и можно нести, – говорит он, разглядывая клубок пальцев. Мертвец держал устройство левой рукой, прикрывал её правой. Даже удивительно – как смог Истомин успеть перехватить пальцы, готовые отпустить кнопку. Хватал так, как успел схватить – и я перехватил, как было удобнее, но теперь из-за такого переплетения безопасно зафиксировать кнопку – проблема. – Мотай поверх. – Что? Приподнимаю клубок пальцев с детонатором в центре и повторяю: – Мотай поверх, говорю. Вместе с моими. Так надёжней будет. – Не очень хорошая идея, – произносит Истомин, наблюдая, как сапёр фиксирует скотчем наши руки. Как ни старался убирать пальцы, но три, которыми я прижимал кнопку, вместе с пальцами террориста, оказались примотаны лентой. – Всё, хватит, – останавливаю сапёра. – Ждём полной эвакуации и выходим. Валера, запроси обстановку. – «Штаб», я «Курс-два», что с эвакуацией? – «Курс-два», половина салона выведена. Ждите. Что-то медленно они выводят заложников. Первый салон вон как быстро эвакуировали, правда, во втором кресел больше в четыре раза, чем в первом. – А-а-а! – Лежать! На пол! Руки! – А-а-а! Бах! Бах! Истомин рванул во второй салон, за ним следом один из сапёров. – Стоять! Что там случилось? Я, примотанный к самодельной бомбе, остался в компании с мертвым террористом и вторым сапёром. А из второго салона зазвучал голос Истомина: – Спокойно! Спокойно, я сказал! – Я держу, я держу, – хрипло кричит кто-то. Это ещё кто? Чего он держит? Голос какой-то странный. – Глянь, что там? Сапер кивает и исчезает за занавеской. Через полминуты появляется и сообщает: – У меня две новости. Хорошая – второй «тихушник» объявился и был сразу обезврежен. Как очередь на выход подошла, вскочил и сразу активировал детонатор. Но тут закричал и вцепился в него пассажир, что сидел рядом. Плохая новость – теперь мы имеем два трупа террориста и два аналогичных заряда. Он приседает на кресло и мрачно говорит: – Там Орлович фиксирует руки скотчем, так же как и здесь. Только кнопку держит тот пассажир, что не дал террористу подорвать заряд. Вцепился, как клещ в детонатор и не отпускает. – Понятно. Просто заклинило от адреналина. Поторопи «Штаб» с эвакуацией, да и транспорт нужен. Поспешаев кивает и, отойдя, говорит в рацию: – «Штаб», я «Спец-раз», ускорьте эвакуацию. И приготовьте кары для транспортировки зарядов в безопасное место. – Вас понял, «Спец-раз», – прошипела рация голосом Белкина, – не кипишуйте, о транспортировке уже позаботились. – Я не кипишую, просто некоторым держать бомбу в компании с трупом, как-то не комильфо. Подробностями «Штаб» пока не стал интересоваться, а я свободной рукой грожу кулаком шутнику. – Последний! – раздалось в проходе самолёта и в рации: |