Онлайн книга «Право записывать»
|
– Я преподаватель английского языка. Не взглянув на него, не сделавши паузы и по-прежнему давясь слезами, она пробормотала по-французски: – Ты… ты… Мельком взглянув на ее спутника, он вышел из купе. – Тебе лучше помолчать, – услышал он ленивый мужской голос, – по-моему, наш новый сосед полиглот. Вот он и на воле… И снова слышит, как мужья разговаривают со своими женами. * * * Музыка всё удваивает: если тебе плохо, то она сделает так, что становится вдвое хуже. * * * – Белая кость. – Да, белая гнилая кость. * * * – Социальное происхождение? – Князь. * * * – Я для него всё сделала: его уже исключили из партии, выгнали с работы, демобилизовали. А вот она не работает, сидит дома. Как вы думаете, что я могу для нее сделать? * * * В вагоне. Неподвижно сидит красивая мама. А молодой папа одевает Олега, вытирает ему нос и проговаривает все слова, которые положено говорить маме: – А вот мы сейчас наденем Олежке валеночки… А вот мы сейчас… Мама сидит у окошка и говорит: – Должна же я куда-нибудь смотреть. * * * – Какой обаятельный салат! * * * – Мы смотрели с Люсей фильм – обревелись. Там один влюбился в девушку и опоздал на подлодку. Ему грозят. Ну, наказание. Девушка переживает – ужас. Отец у нее адмирал, она просит: выручи, мол. А отец – ни в какую. А пока молодой человек на свидание ходил, лодка потонула, и потонул его задушевный товарищ. Как он переживал – это ужас. Взял наган и пошел на кладбище, чтоб себя застрелить. А тем временем приезжает в город мать того, кто потонул. Приезжает в гости, ничего не знает, веселая такая. И вдруг известие, представляете? Переживала она – ужас. Мы с Люськой обревелись. А тот, что влюбился, себя не застрелил, его один капитан отговорил… * * * Глеб Иванович Коржуев. – Вот вы написали про клеветницу Соловьеву. И зачем только она клеветала? Невозможно понять. Женщина, сидишь в тепле, платят тебе зарплату – ну и помалкивай. А она доносы строчит. Все плохие, она одна хорошая. Вот я вам сейчас тоже про одного клеветника расскажу. Он нам родственник. Но далеко, далеко, почти, можно сказать, никто. На какую гулянку ни придет – сразу шум устраивает. На заводе то же самое – выпьет и круг почета делает – обходит всех и каждому что-нибудь этакое скажет. Прямо в цель – ты, мол, сволочь, а ты, мол, жулик. А за что, про что – неизвестно. А еще у меня сосед. Сильно пьющий. Я рассуждаю так: напился? Ну и сиди у себя в комнате и безобразничай там. Но тоже – не свыше нормы, поскольку комната у тебя не изолированная. А он, понимаете, не только выпивает, но и пацана своего бьет. Семи лет нету, а его бьют, один раз чуть голову не пробили. Я сказал ему – ударишь его еще раз, я тебя под суд отдам. А он: Мой ребенок, что хочу, то и делаю. А я ему: «Не твой, а общий, раз у тебя такая установка». С тех пор не пьет, а мальчик оживел. * * * Давайте по фактам, а не по логике. * * * – Статья 58-гроб-десять. * * * 19 апреля 65 г. Под открытыми больничными окнами стоит женщина и заклинает: – Всё будет хорошо! Всё будет хорошо! Тот, кому это говорится, должно быть, не очень верит. Но голос выкликает всё надрывнее: – Всё будет хорошо, всё будет хорошо. * * * Холодные апрельские сумерки. По бульвару идет старушка: оглядывается, оступается, постоит, подумает, опять пойдет. – Бабушка, вы куда идете? – В Тверь… Жутковато… * * * «Мысли едва ворочаются, как раздавленные крабы» – вот это со мной и происходит сейчас (22 апреля 65 г. Больница) – Ренар, Дневник. * * * «Отец и мать всем обязаны ребенку. Ребенок им не обязан ничем». (Жюль Ренар. Дневники. 141 стр.) * * * «Часы отвращения, когда хочется не иметь никакого отношения к самому себе» (там же, стр. 265). * * * «Каждое утро при пробуждении ты обязан говорить: “Я вижу, я слышу, я двигаюсь, я не страдаю. Спасибо! Жизнь прекрасна”. (Стр. 458, там же.) * * * «Мучиться от одиночества и искать его…» (Там же.) * * * Яркий голос соловья [153] – надо же уметь ТАК сказать! * * * Еще крик под окнами больницы: – Ба-а-бушка! Выйди! Ба-а! Выйди! * * * К одной из девочек в круглосуточном детском саду – двухлетнему заморышу со сплющенным личиком и кривыми, радугой, ногами – ходили только брат и сестра. А мама всё не шла. И на четвертый или на пятый раз, когда мама не пришла, эта девочка, не умевшая говорить ни слова, вдруг с плачем вытолкнула первую фразу: – А мама-то всё на работе! – мама, которая, тем временем, умерла. * * * 20 мая 65 г. Вчера умерла женщина после такой же операции, что у меня. Накануне ей исполнилось сорок лет. * * * Мы имеем факты грубостей и чаевых. * * * Столовая в сорок посадочных мест. * * * Подрался с Труфановым и применил нож. * * * – У меня настроение не в тех оттенках. * * * – У нас уже имеются должные ростки среди населения. * * * – Общественного лица не имел по причине фронтового ранения. * * * – Я скажу по линии баритонов. * * * «Он оскорбил меня разными поименованиями, как-то: сволочь». * * * Следующая запись – пародия Ф.А. на монолог ее хорошего знакомого, писателя Н. Д. Оттена [154]. В 1919 г. Евгений Иванович Замятин [155] чувствовал себя так, будто он держит в обеих руках разорванную цепь культуры, которую только ему дано соединить… Происходит одна очень простая вещь… Происходит одна любопытная вещь… |