Онлайн книга «Под знаком черного лебедя»
Хьюго промахнулся мимо двойки, но попал в нее следующим броском. – Это просто эпическая книга, – сообщил Найджел. Хьюго принес все три дротика и вручил мне. – Найджел, никто уже давно не говорит «эпический». (Я принялся вспоминать, не говорил ли сегодня «эпический» при Лэмах.) Я промахнулся по единице первыми двумя бросками, но попал третьим. – Хороший бросок, – заметил Хьюго. – Мы проходили «Хоббита» в школе, – (дротики перешли к Найджелу), – но «Хоббит», по сути дела, обычная сказка. – Я пытался читать «Властелина колец», но это мусор какой-то, – сказал Хьюго. – Там всех зовут как-нибудь вроде «Гондогорн» или «Сарулон» и все бегают кругами и кричат: «Ибо к ночи лес наводнят орки!» А этот Сэм! «Ох, сударь Фродо, да какой же у вас распрекрасный большой кинжал!» Чистая гомоэротическая порнуха, детей к такому даже и близко нельзя подпускать. Может, тебя как раз это и привлекает, а, Найджел? Найджел промахнулся, и дротик отскочил от кирпичной стены. Хьюго вздохнул: – Найджел, старайся все-таки быть поаккуратнее. Ты портишь Джейсовы дротики. Мне следовало бы сказать Найджелу: «Ничего страшного». Но Глист промолчал. Второй дротик Найджела попал во внешний край доски. Промах. – Ты знаешь, Джейс, что гомосексуалисты не могут метко бросать? Научный факт, – между делом заметил Хьюго. Я встревожился – Найджел явно готов был вот-вот расплакаться. Хьюго умеет управлять чужим везением. Третий дротик Найджела ударился о внешний край доски и отскочил. У Найджела внутри что-то лопнуло. – Ты всегда настраиваешь людей против меня! – Он побагровел от ярости. – Я тебя ненавижу! Ты поганый ублюдок! – Это нехорошее слово, Найджел. Ты знаешь, что такое ублюдок, или просто повторяешь как попугай за своими шахматными дружками? – Да, между прочим! – Да – знаешь, что такое ублюдок? Или да – повторяешь как попугай за дружками? – Да, я знаю, что такое ублюдок, и это ты! – Если я ублюдок, значит наша мать зачала меня от другого мужчины? Ты обвиняешь ее в аморальном поведении? Глаза Найджела переполнились слезами. Надвигались неприятности, я это прямо чувствовал. Хьюго, который явно забавлялся, укоризненно поцокал языком: – Папе тоже будет не очень приятно такое услышать. Знаешь что, иди-ка ты лучше вертеть свой кубик Рубика где-нибудь в укромном уголке. А мы с Джейсоном изо всех сил постараемся забыть, как плохо ты себя вел. – Не стоит обижаться на Найджела. – Хьюго выбил 3, промахнулся, выбил 4. – Он такой… с приветом. Вообще не умеет ловить намеки и поступать соответственно. В один прекрасный день он будет мне благодарен за мое наставничество. Увы, Его Неандертальское Величество Алекс, боюсь, уже безнадежен. Я изобразил смешок, думая о том, как это у Хьюго получается, что, произнося слова вроде «увы» и «наставничество», он выглядит сильной личностью, а не полным идиотом. Я промахнулся, потом выбил 2 и сразу 3. – В прошлой четверти к нам в школу приезжал Тед Хьюз, – заметил он. Теперь я точно знал, что моя премия в его глазах не порок, а достоинство. – Правда? Хьюго выбил 5, потом 6, потом промахнулся. – Он подписал мне «Ястреба под дождем». – «Ястреб под дождем» – гениальные стихи. 4, промах, промах. – Я лично больше люблю поэтов Первой мировой. – Хьюго выбил 7, 8 и промахнулся. – Уилфреда Оуэна, Руперта Брука, всю эту компанию. – Угу. – Я выбил 5, промахнулся, выбил 6. – Мне тоже они больше нравятся, если честно. – Но мой кумир – Джордж Оруэлл. – (9, промах, промах.) – У меня есть все, что он когда-либо написал, и даже первоиздание «Тысяча девятьсот восемьдесят четвертого». Промах, промах, 7. – «Тысяча девятьсот восемьдесят четвертый» – просто потрясающая книга. «Скотный двор» тоже. (На самом деле я не дочитал «1984» – увяз в длинном сочинении О’Брайена. А «Скотный двор» мы проходили в школе.) Хьюго выбил 10. – Но если ты не читал его публицистику, – он чуть не промахнулся, – ты не можешь утверждать, что знаешь творчество Оруэлла. – Он снова чуть не промахнулся. – Черт. Я пришлю тебе по почте его сборник эссе «Во чреве китовом». – Спасибо. Я по чистой удаче выбил 8, 9 и 10 подряд и сделал вид, что в этом нет ничего особенного. – Классно бросаешь! Слушай, Джейс, давай немножко оживим игру? У тебя есть при себе какие-нибудь деньги? У меня было 50 пенсов. – Отлично, я ставлю столько же. Первый, кто дойдет до двадцати, выигрывает у другого пятьдесят пенсов. Половина моих карманных денег – риск немалый. – Ну давай, Джейс. – Хьюго ухмыльнулся так, будто я ему по правде нравлюсь. – Не будь Найджелом. Ну хочешь, я тебе дам еще раз кинуть вне очереди. Три броска. Если я скажу «да», то стану больше похож на Хьюго. – Ну ладно. – Молодец! Только лучше не упоминать об этом при предках, – Хьюго кивком показал сквозь стену гаража, – а то придется весь остаток дня играть в «Лудо» или «Жизнь» под неусыпным родительским оком. – Заметано. – Я промахнулся, попал в стену и снова промахнулся. – Не повезло, – заметил Хьюго; промах, 11, промах. – Тебе нравится гребля? – Я тоже выбил 11, промахнулся, выбил 12. – Я до сих пор греб только на водных велосипедах в Мальвернском зимнем саду. Хьюго засмеялся так, словно я, по правде, смешно пошутил, и я ухмыльнулся, как будто это на самом деле так и было. Он стал кидать в 12 и промахнулся три раза подряд. – Не повезло, – сказал я. – Гребля – это потрясающе. Скорость, напряжение мускулов, ритм, гонка… все устремлено в одну точку. Сосредоточиваешься настолько, что лишь изредка слышишь всплеск воды или сопение товарища по команде. Если вдуматься, это похоже на секс. Ну и раздавить противника тоже очень приятно. Как говорит наш тренер: «Парни! Главное – не участвовать, а побеждать!» Я выбил 13, 14 и 15. – Боже мой! – Хьюго сделал такое лицо, словно был совершенно поражен. – Да ты, Джейс, не собираешься ли меня развести как невинного младенца? Слушай, а хочешь ободрать меня на целый фунт? Он вытащил из кармана «ливайсов» портмоне из блестящей кожи и помахал в воздухе фунтовой бумажкой: – Судя по тому, как ты сегодня играешь, деньги будут твои через пять бросков. Как твоя копилка, выдержит? |