— Сын, ты собираешься рассказывать? — Секундус приподнял козленка на вытянутых руках, строго смотря на него, и чуть не выронил Химеру от неожиданности. Облик Триединого опять поплыл, и вместо козленка в руках демона оказался маленький мальчик, почти копия держащего его мужчины, если не считать голубых глаз.
— Ух-ты! Ты не говорил, что такое умеешь! — восхитилась Арина, погладив малыша по светлым волосам.
— Я недавно научился. — Мальчик гордо задрал подбородок. Подрыгал ногами в синих кедах, убеждаясь, что Секундус все-таки держит его крепко.
— А кто тебе одежду купил? — Арина разглядывала джинсы и футболку с каким-то невообразимым рисунком, умиляясь тому, что Химера одет в ее стиле.
— Сам. — Коротко ответил Химера, не углубляясь, потому как никто ему ничего не покупал, а он просто взял. Украл, если судить человеческими законами.
— Избранная, гардероб обсудите потом, — Секундус бросил на Арину укоризненный взгляд, и та тут же смутилась. Еще один укоризненный взгляд достался Химере, но тот только выше задрал подбородок. Несколько секунд Второй демон и его сын молча переглядывались, а потом Химера все-таки отвел глаза.
— Отпусти, я не сбегу и расскажу. Амен, — произнес Триединый и тут же получил свободу. Он начал ходить взад-вперед по комнате.
— Это все из-за мамы. Нет-нет, не из-за Арины. Другой мамы. Да нет же, не из-за Канис. Другой. Я ее встретил, у тебя дома, между прочим. Ты знал и ничего мне не сказал! Что, не поверил, что это она? Я вот поверил, но если считать вероятности, то все за то, что это просто совпадение генов и аур. Только аномалия тринадцатой силы меняет все расстановку. Если допустить, что она из нашего времени провалилась в прошлое, то все сходится. И вероятность такого события намного больше, чем совпадение генов. А значит, допущение верное. Пока аномалия не схлопнулась, ее можно забрать обратно, в наше время! Сил у меня хватало, но я начал распадаться… Я не смог. Не помню, как очутился рядом с Ариной. Наверное, инстинктивно по связи прошел. Я не смог ее вытащить…
Химера остановился, горько вздохнул, а потом сел на ковер и заплакал. Как самый обычный маленький мальчик, только что осознавший потерю.
31. Чехия. Замок Локет. Пятьсот лет назад
Коэн лежала на постели под балдахином и не могла уснуть. Ее мысли занимала странная ситуация, в которую она вляпалась. Казалось бы, очутиться в прошлом — уже перебор, но таинственный Ондра Хайлель Черны, спасший ее и притащивший в свой замок, делал происходящее еще более непонятным и пугающим. Что ему от нее нужно? Неужели его пренебрежение — это обида на то, что она его оттолкнула? Средневековые мужчины, облеченные властью, так себя не ведут. Он бы мог просто взять то, что желает. А он точно ее вожделел, это не вызывало сомнений. Коэн несколько раз пыталась поговорить с бургграфом, но, то ли у него слишком много дел, то ли он специально ее избегал.
Ярко вспоминался момент сегодняшнего вечера, когда за ужином Хайлель ожег ее своим ледяным взглядом. Как будто она должна что-то сделать, но пока не оправдывала его ожиданий. И эта последняя сплетня, которую она подслушала на конюшне. Что, дескать, недолго этой чужеземной пани в фаворитках ходить и скоро выкинут ее за ворота, а там война подбирается…
Ракель долго думала, прикидывала варианты. Ей нужна определенность. Ей нужна защита. Она не выживет в этом мире одна. Сумка с остатками лекарств потерялась где-то на дороге. У нее нет никаких прав и привилегий. Она не будет в безопасности, если за ней не будет стоять влиятельный покровитель. По всему выходило, что пан Черны необходим ей. Она должна завоевать его расположение. И существовал только один быстрый способ. А дальше станет понятно, проиграет она или выиграет.
Встав с кровати, Ракель зажгла свечку. Посмотрела на свое отражение в начищенном подносе. Пригладила светлые волосы, легонько пощипала щеки и покусала губы, чтобы раскраснелись. Ночью все кошки серы, но Ракель хотелось быть уверенной и красивой. Пусть пан Ондра Хайлель Черны даже сам Люцифер, но она сумеет получить его благосклонность.
Погасив огонь и отложив свечу, Ракель на ощупь пробралась в соседнюю комнату. Выдохнула, осторожно толкнула дверь, ведущую в спальную бургграфа, та поддалась без скрипа. Несколько легких шагов. Коэн дрожащими пальцами стянула через голову ночную рубашку и нырнула под одеяло. Прижалась обнаженным телом к чужому, неожиданно горячему.
Темнота скрадывала цвета, оставляя доступным только очертания. Хайлель лежал на спине, не шевелясь, его дыхание оставалось размеренным, но каким-то внутренним чутьем Ракель поняла, что мужчина не спит. Несколько секунд Коэн лежала рядом, успокаивая бешено колотящееся сердце. Открыла рот и тут же закрыла, не зная что сказать. «Возьми меня», — звучало бы вульгарно и пошло, а долгие объяснения, почему она пришла к нему в спальню — глупо.
Осторожно, будто боясь обжечься, Ракель провела рукой по щеке Хайлеля. Короткая щетина оказалась неожиданно мягкой. Такая же, как у Карла Зиге в то их первое утро в Дубае. Как же хорошо, что этот бургграф так на него похож. Можно обмануться, ненадолго поверить, что это Карл. Так странно и неожиданно ворвавшийся в ее жизнь. Только сейчас, стягивая одеяло с Хайлеля, собираясь менять свое тело на благосклонность бургграфа, Ракель осознала, что Карл Зиге был не просто увлечением. Когда она успела в него влюбиться? В тот момент, когда они стояли у окна, рискуя упасть в ночные огни города? Или еще раньше, как только увидела обжигающе-ледяные серые глаза?
Ракель прикусила губу, сильно, не замечая, что ранит себя до крови. Боль помогла ненадолго выбить из головы ненужные мысли. Карл Зиге родится только в конце двадцатого века. Его не существует. И он бы понял, почему она это делает.
Коэн сотрясала нервная дрожь, оставалось надеяться, что Хайлель примет ее состояние за возбуждение. Перекинув ногу, она уселась сверху, на бедра, прильнула к нему, потерлась грудью. Ей нужно как-то жить здесь, в этом проклятом средневековье. Стать любовницей бургграфа не самый плохой вариант. Оказаться убитой на дороге — намного хуже.
— Ты пришла, — спокойный голос лежащего под ней мужчины контрастировал с его жадными пальцами, скользящими по ее ногам вверх. Ракель могла бы подумать, что Хайлель ее не хочет, если бы не несомненное доказательство обратного, упирающееся в нее снизу. Вместо ответа, она накрыла его губы своими. Больше никаких слов произнесено не было.
* * *
Уже после Избранная попыталась выбраться из постели и сбежать, но Секундус ей не позволил, притянул обратно, обнял со спины, переплетаясь ногами.
— Спи, — шепотом приказал Второй демон. Отпускать Избранную от себя не хотелось. Хапнутая во время близости энергия бурлила внутри, преобразовывалась во внутренний резерв, оставляя ощущение легкой эйфории. Какой же сладкой оказалась сила Избранной, синергия всех двенадцати мировых. Чем-то похожая на энергию демонических монет, только заключенная в желтых кругляшках напоминала стоячие воды, а от Избранной — стремительный горный поток. Вдобавок собственные эмоции этой девочки, то, что удалось уловить, показалось ему удивительным. Шад-аятана. Истинная любовь. Очень редко встречающийся тип силы, чье излучение может происходить только в непосредственной близости от объекта чувств.
