Онлайн книга «Маленькая опера»
|
– Там какой-то важный полковник приехал, с охраной. Кажется, будет работа! Глаза Бено стали шире лица. Он бросился к роялю, отпихнул Берту. – Все, у кого есть уши, помогайте! – воззвал дирижёр. – И да поможет нам бог! * * * Бено стал играть «Полёт валькирий». Эту мелодию знают даже те, кто считает Вагнера моделью стиральной машины. Матильда вытащила скрипку, контрабас подхватил, и даже Макс взял несколько чистых аккордов, хоть и предпочитал более сложные гармонии. Герда и Моника, не сговариваясь, принялись танцевать что-то древнегерманское. Распахнулись двери. В зал вбежали автоматчики, заняли ключевые точки. Очень ловко, будто каждый день так делают. За ними, походкой демона и с таким же лицом вошёл полковник Бирке. С ним одноглазый адъютант. Музыканты старательно не отвлекались. Неожиданно Матильда вышла вперёд и принялась петь на тарабарском каком-то языке, оперным голосом. Бирке уселся за столик, даже покачал носком сапога в такт. Подозвал адъютанта и спросил вполголоса. – Клаус, что это? – Это бордель. – Похоже на сумасшедший дом. Эта картина будет являться мне во снах как плата за грехи. В городе точно нет других музыкантов и дирижёров? – Эти – последние. После вчерашней бомбёжки. – Ну что ж. Чем хуже – тем лучше. Бирке вскочил и стал аплодировать. – Прекрасно! Мне всё очень нравится! Браво, практически! – сказал полковник. Музыка остановилась. Бено не поверил ушам. – Вам правда понравилось? – Да! Это то, что нужно! – Серьёзно?! – Разумеется! Всё так свежо! Вы зря наговаривали на Вагнера! Мне ничуть не скучно! – Видите ли, я как режиссёр проекта, внёс некоторые изменения. – Можете не объяснять, я всё одобряю. – Это модернизм, новое прочтение. Я подумал, валькирий должны играть настоящие чиновницы министерства обороны! Дочери бога войны. – Полностью согласен. – А бог Вотан – это олицетворение отца нации. У нас все артисты из народа. Всё просто – как устав караульной службы. Никакого снобизма. Солдаты сразу поймут главную мысль. – Да замолчите вы! – не выдержал комендант. – Я сказал уже, мне всё нравится. Я прекрасно отличаю хорошую оперу от халтуры. Я семь лет отсидел в одной камере с кассиром берлинской оперы. Всё, что он мне пел, было намного хуже. И помните, до премьеры осталось три недели. Грустно будет не успеть. – Насколько грустно? – До боли грустно. Бено хотел рассказать про передовой имперский стиль в современном искусстве, Бирке жестом ладони остановил словоплёта. Он пошёл знакомиться с труппой. Каждому пожал руку и посмотрел в глаза. Не все выдержали этот взгляд. – А кого играет эта девушка? Комендант показал на чёрную Герду. – Это одна из наших валькирий, – заявил Бено. – Мы ещё не определились, какая именно. – Только мне кажется, что она чёрная? – Кто? – Валькирия! – Неужели? Я не заметил. – Откуда вы родом, милая? – Из Нижней Саксонии, – уверенно ответила танцовщица. – У неё есть справка об арийском происхождении, – вмешался Макс. – Да? Ну ладно. Всё равно это как-то… Постарайтесь не загорать в ближайшее время. И вообще, побольше сидите в здании. Герда упёрла руки в боки, выставила вперёд ногу, но сказать ничего не успела, Арнольд уволок её за сцену. Бирке остановился перед Бертой. Хозяйка скромно отвела глаза, загородилась шляпой. Бирке пытался заглянуть под поля. – С таким ростом, мамаша, из вас вышел бы отличный гренадёр! Готовы во имя рейха сменить пол? – пошутил комендант. Клаус подобострастно хихикнул, показал всем что пора улыбаться. – Шучу. Расслабьтесь, – махнул рукой полковник. – И что же такая фея делает в этом царстве греха? Берта ответила фальцетом: – Фея руководит царством греха. – Разрешите представиться, полковник Густав Бирке. Для вас – просто Густав. – Берта Амбуаз! Очень приятно, господин полковник. – Просто Густав! – Очень приятно, Густав! – А как мне приятно! Внезапно, Бирке шлёпнул Берту по твёрдой ягодице. – Шалун! – ответила хозяйка борделя. – Ещё какой! Заглядывайте в гости. Я покажу вам всю мощь нашей военной доктрины. – Хорошо, Густав. Обязательно приду! – Прощайте же! – Всего вам самого распрекрасного. Пусть сдохнут все наши враги! Комендант погрозил Берте пальцем, она не знала, как реагировать, просто поморгала в ответ. Так же дружно, как ворвались, военные удалились. Пропал и комендант, и все его подручные. Остался только липкий ужас. – Надо будет натереть себя чесноком в целях женской безопасности – резюмировала Берта. Её пугала собственная популярность. – Пойдёшь к нему в комендатуру? – спросил Арнольд. – Никогда! Он растопчет мою молодость. Военным нельзя верить! Бено не находил объяснений произошедшему. Он сказал: – Я тоже ему не верю. По-хорошему, за наше искусство трястись бы нам сейчас в автозаке в направлении тюрьмы. Берта отмахнулась. – Как и любое итальянское изобретение, опера – полнейшая чушь. Знай себе, вой замогильным голосом. – Но было же ужасно! – Мой лысый друг. Запомните главный закон шоу-бизнеса. Любое представление обречено на успех, если в нём задействованы стройные женские ноги. Это вы ещё не видели, как мы лебединое озеро танцуем! – И не хочу смотреть! – Трус! – Не трус! – Заяц! Бздюк! Ссыкло! – Хорошо, хорошо. Я посмотрю ваше лебединое озеро. – То-то же! * * * – Моя сестра не будет петь в борделе! – возмутился дон Пепе. – Это не просто бордель, а лучший в городе! – ответил Бено. Ряд удивительных везений подсказали дирижёру, что наглость – лучшее средство против смертельной опасности. Дон Пепе несколько оторопел. Мало того, что дирижёр сам пришёл, он ещё и спорил, и чего-то требовал. Такой новый зять внушал уважение. – Бордель – это условность, – говорил Бено. – Посмотрел бы ты, что творится в гримёрках парижской оперы! После неё любой бордель покажется монастырём! Как только ты согласишься на роль продюсера, бордель переименуют в театр! Потом будет премьера, сумасшедшие сборы, и я сразу отдам тебе долг! |