Онлайн книга «Маленькая опера»
|
Макс сменил позу на нахально-вызывающую. – Я могу спеть вообще за всех мужчин. У меня особый дар, – объявил комик. – Я пел партии всех животных. – Ты работал в зоопарке? – удивилась Моника. – В кукольном театре. Вот, например, песня ёжика! И Макс пропел песню ёжика. – Это кто тут весь в иголках на крылечко к нам пришёл!.. Бено прервал комедианта: – В операх Вагнера не бывает ёжиков! – Ну да, нибелунги же намного реальней! – А ты можешь спеть как слон? – Конечно! Я весёлый, толстый слон… – запел Макс глуховатым баритоном. – Стоп! Достаточно! А теперь как кит? Макс завыл нечленораздельно, подражая голосам китов. – Я был лучшего мнения о китах. – Да. Они настоящие маньяки. Бено, взяв себя за подбородок, походил туда-сюда. – Придумал! А попробуй спеть как линейный корабль «Бисмарк»! – Но он же корабль! – Но ты же артист! Макс надулся и издал великолепную басовую ноту. У Бено поднялись брови. Он обошёл Макса по кругу, осмотрел со всех сторон. – Неплохо! Потом поставим что-нибудь из жизни военно-морского флота. Макс сел на место: – Я могу спеть. Но я не буду! – Хочешь быть Зигмундом? – Нет. – Тогда Хундингом? – Тем более. – Хочешь быть богом? – Богом? – Макс посмотрел в зеркало, висящее за барной стойкой. Отражение не могло принадлежать верховному богу, но какому-нибудь специфическому, связанному с пьянством и разгульной жизнью – вполне. – Вот и славно! – хлопнул в ладоши Бено. – Так, в этом заведении есть ещё мужчины? – Нет! – отрезала Берта. – Всё равно какие. Больные, туповатые, со странностями. В немецких операх найдутся расстройства на любой вкус. – Нет! Ничего не поясняя, со стула поднялся Тони. Встал, и вышел на сцену. – Что? – не понял Бено. – Я буду… Кто там остался? – Зигмунд! – Я буду Зигмундом! – Аллилуйя! – вскричал дирижёр. – Да начнётся опера! Сейчас мы пройдём мизансцены. Без пения и слов. Просто разучим движения и мимику. Итак, Зигмунд приходит в дом Зиглинды! Дирижёр затащил Тони за кулисы, сам побежал к роялю, стал играть начало первого акта. – Зигмунд, пошёл! Тони вышел из-за кулис. – Стоп! – Что? – Как ты ходишь! – Ногами. – У тебя походка мексиканского сутенёра! – Ты сказал, я пришёл к женщине! – Моника не проститутка! По крайней мере, до конца репетиции! Ты – рыцарь, а она – дама сердца! Ты ранен, тебе не до любви. Вернись и войди как положено. Снова началась музыка. Тони пошёл, волоча ногу. Одной рукой он держался за стену, другой зажимал в боку воображаемую рану. – Зигмунд падает! – скомандовал Бено. Тони рухнул на пол. Бено прекратил играть. – Нет же! В опере падают медленно. Сползают на колено, поют при этом. В лице страдание, руки взымаем к небу. Дальше выходит Зиглинда, видит лежащего рыцаря. …Зиглинда выходит. Зиглинда пошла! Где эта проститутка? Моника встрепенулась. – Это я, что ли? Подскочила и пошла в сторону Тони, виляя бёдрами, сексуально ухмыляясь. * * * – И эта туда же! Ты – арийская жена! Тебя даже муж голой не видел! Не останавливаемся! Зиглинда увидела рыцаря! Не надо раздеваться! Изобрази испуг и волнение! Да, прямо в одежде! Хорошо! Зигмунд увидел красавицу и влюбился. Зигмунд, лежать! Он влюбился лёжа! Руководя постановкой, Бено сверялся с либретто, мурлыкал арии. В его мозгу разворачивалась настоящая опера. – Дальше. Рыцарь жалуется на жизнь, копьё сломалось, Зиглинда подносит Зигмунду мёд. – Мёд? – Фактически это было пиво. – Я не пью пива! Я итальянец! – Входит Хундинг, муж Зиглинды! Видит в доме другого мужчину. * * * На сцену выбежал Арнольд, выхватил из-за голенища финку и по широкому кругу пошёл на Тони. Зло щурясь, настоящий уголовник. Тони не растерялся, грохнул табуретку об пол, отломил ножку, получилась дубинка. – Лучше брось перо! – сказал Тони. – Ничего, красивый мальчик, сейчас я сделаю из тебя некрасивую девочку! – ответил Арнольд. Модернизм следовало пресечь. Бено побежал разоружать актёров. – Но он ввалился к моей жене! – объяснял Арнольд свою сверхзадачу. – Это опера! Здесь нужно спеть человеку своё мнение о нём и только потом убивать! – Кстати! Мы же должны петь! – вмешался Макс. – Унылые такие длинные песни! Где они? – А мне нравится! – сказала Герда. – Я люблю боевики. Драки. Погони. Моника единственная понимала, какое чудо здесь творится. – А как мне надо подносить пиво? – спросила она, чуть дыша от восторга. Бено взял бутылку, изобразил трепет и волнение. – Смотрите! Зиглинда смущена, перед нею красивый незнакомец. И с каждым шагом её волнение усиливается. Принимая чашу с мёдом, в нашем случае бутылку, Зигмунд касается руки прекрасной женщины! Искра любви пробегает из руки в руку! Их глаза встречаются… Они будто на цыпочки встали! Понятно? Артисты кивали головами. Бено красиво всё показал. Но силы его вдруг закончились. Дирижёр сошёл со сцены, показал коробку, принесённую загодя. – Вот тут пластинки. В каждом номере есть патефон. Каждый должен выучить свои арии. Можете трахаться – и учить. Кто не выучит сейчас, поедет доучивать в подвалы тайной полиции. Моника задала самый главный, как ей казалось, вопрос: – А моя героиня изменит мужу с этим путником? – Да. И даже забеременеет, – ответил дирижёр. – Просто для меня брак священен. И я бы сама ни за что не изменила. Я бы сначала развелась. Макс хмыкнул. – О да! Мадам верность! Проститутка министерства обороны. Чтобы изменить люфтваффе, тебе нужно переспать со всем кригсмарине! Очень спокойно Моника подошла и отвесила Максу пощёчину. – Не понял? |