Онлайн книга «Маленькая опера»
|
* * * Выходя на сцену, Тони был черней тучи. – Тони, дорогой, что такой мрачный? – встретил его Бено. – Ах, я понял. Ты в образе. Раненый рыцарь! Молодец, какое перевоплощение! Дирижёр восхищённо погрозил пальцем. Тони выдавил подобие улыбки – и снова скис. Если бы бог войны Вотан существовал, он видел бы сейчас, что к премьере готовятся не только в центральном зале борделя. На каком-то складе, в подвале, дон Пепе беседовал с дюжиной брюнетов. Все мужчины в приличных костюмах. Они внимательно выслушали дона, покивали и достали оружие из больших зелёных сундуков. На лесной поляне недалеко от Дорхольма. (Возможно, это единственный лес в Голландии) агент Медведь инструктировал четырёх десантников. Бойцы переоделись в немецкие мундиры и отправились в путь. А вот к зданию борделя подъехала легковая машина и три грузовика с солдатами. Из машины вышли Клаус и Бирке, из грузовиков высыпали солдаты. * * * Бено объяснял правило оперных страстей – влюблённые должны сначала познакомиться, и только потом целоваться. Тони и Моника вроде бы поняли, но сдержаться не могли. К самому поцелую претензий не было. Языки, хватание за грудь, очень всё правдоподобно. Просто чуть позже начинаем. Понятно? – Сюда, к очагу, чей бы он ни был! – в который уже раз пел Тони. И тут с грохотом вбежали солдаты, ужасно не вовремя с точки зрения контекста. – Что это значит, Густав! – возмутилась Берта. Бирке не счёл нужным отвечать. Всех, кто есть в здании он велел согнать в зал. Адъютант полковника вызвался лично участвовать в обыске. На ходу он отдавал распоряжения – кому в какую комнату врываться. Сам свернул в заранее намеченный номер. Там, с выпученными от ужаса глазами стояла Матильда. Аккордеон разобран, рация на столе. Клаус зажал Матильде рот, показал – не кричи! Только сунул рацию под кровать, распахнулась дверь, заглянули автоматчики. Клаус демонстративно сбросил на пол постельное бельё и махнул рукой. – Здесь я сам проверю. Быстро в следующий номер! * * * Бено хвостиком ходил за комендантом. – Господин полковник! Мои артисты отвратительные музыканты, но они честные, порядочные люди! Клянусь головой! – Что ж, я забираю вашу голову! – Но так нельзя! – Поверьте, можно. Дирижёр собрался с духом. – Пусть я не поеду в Берлин, но оговаривать друзей не стану. – Вы отказались не от Берлина, а от жизни вообще. Лечь! – Что, простите? – Я сказал лечь! Бено лёг. – Встать! Бено, пыхтя, поднялся. Растерянно улыбнулся, посмотрел на труппу, увидел в глазах бесконечный страх. Господин комендант продолжил экзекуцию. – Лечь! Встать! Лечь! Встать! Лечь! Встать! На место, в строй. Бирке подошёл, щёлкнул дирижёра по носу. – Не обижайтесь. Я забочусь о вашей сердечной мышце. Но скоро позабочусь и о других органах. * * * Солдаты выволокли двух мужчин в исподнем. Других посетителей в борделе не оказалось. С утра их вообще не бывает. Посетитель постарше ругался и грозил, молодой явно трусил. Обоих поставили на колени, руки за головы. Бирке с довольным видом прошёлся перед задержанными. – Мы точно знаем, в здании находится агент английской разведки. Очевидно, это кто-то из вас, – заявил он. – Прекратите этот цирк! Я генерал Людендорф! – сказал более солидный арестант. – А это мой адъютант, майор Штольц. – Вы – генерал? Ну тогда я – Марлен Дитрих! – рассмеялся полковник. Тут, весьма некстати, солдаты притащили мундиры и штаны задержанных, в том числе с генеральскими лампасами. – Верните мой мундир, Марлен Дитрих! – потребовал Людендорф. – Я так понимаю, вы и есть полковник Бирке! Пришлось просить прощения. Отводить высокопоставленное лицо в сторону, объяснять двусмысленность ситуации. – Господин генерал. Эти люди уверены в визите Гитлера. Они готовят покушение. Я точно это знаю. Через три дня мы раскроем величайшее покушение в истории рейха! Три дня – ничто для истории! – На вождя совершено двадцать восемь покушений. Интересно, чем ваше величественнее предыдущих? – генерал явно обиделся за израсходованный впустую талон. – Я приглашаю вас к себе. Моя комендатура – ваша комендатура, – сказал Бирке. – Когда я открою все детали, вы встанете на мою сторону. Я собираюсь арестовать вообще всё голландское сопротивление. Генерал попыхтел, но согласился. Бирке обратился к артистам. – Господа, обыск закончен. Всё в порядке. В этот раз мы ничего не нашли. Можете продолжить репетицию. У выхода офицеров догнал дирижёр. – Господа, господа! Маленькая просьба! Нам нужен оркестр! Военные обернулись. – Какой оркестр? – Не можем же мы петь для нашего гостя под фортепиано! – Какого гостя? Бирке показал глазами на небо. – Ах, ну да. Чего же вы от нас хотите? – спросил Людендорф. – Немножко музыкантов из числа арестованных! Мы их спрячем под сцену! Никто их не увидит! Вагнер сам так делал, у него оркестр не помещался в оркестровой яме! Офицеры переглянулись. – Я думаю, ввиду исключительных обстоятельств… – пожал плечами генерал. – Мы сможем помочь. Эй, Клаус! Клаус прекратил засыпать любовными жестами Матильду. Он знал восемь способов показать пальцами влюблённое сердце, оказывается. – Возьмите список музыкантов, обеспечьте доставку и охрану. Клаус достал блокнот и стал записывать, лишь иногда прерываясь на любовную мимику. * * * За день до премьеры, без всякого предупреждения, горожане стали присылать подарки. Итальянская диаспора презентовала борделю несколько статуй. Нагие богини в отличном состоянии. Если бы кто-то знал итальянскую блатную феню, то удивился бы переговорам грузчиков. – Интересно, где Тони? Мог бы и помочь. – Он предал наше дело. – И влюбился в проститутку! – Его убьют вместе с усатым негодяем. Он войдёт в историю. * * * Другой подарок сделали офицеры непонятного полка. Привезли деревянные скалы для декораций. Разговаривали тихо. – Джон, ты не сбрил усы! Тебе же говорили! Немцы таких не носят! – Не называй меня Джоном! Я – Зигфрид! – Какой приятный бордель! У нас будет время на осмотр достопримечательностей? |