Дрейк кивнул.
— И что?
Сыщик полистал свою записную книжку, потом начал отчет:
— Ее забрали в полицию, там хорошо потрясли, но отпустили. Мой оперативник поговорил с ней. Полицию интересовало завещание и что там происходило в связи с ним. У нее абсолютно четкий рассказ. Никто никогда не предлагал ей денег — ни до, ни после. Она — одна из свидетельниц, заверявших подпись. Элеонора Марлоу, мать Марлин, пригласила двух медсестер, дежуривших на этаже — Этель Фурлонг и Розу Килинг, — и объяснила, что мистер Эндикотт хочет оформить завещание и требуются два свидетеля. Мисс Фурлонг утверждает, что, когда Эндикотту читали завещание вслух, Розу Килинг позвали к кому-то из больных, но она вернулась перед тем, как Эндикотт поставил свою подпись. Во время подписания обе свидетельницы и Элеонора Марлоу находились в палате вместе с Эндикоттом. Ему пришлось подписывать левой рукой, но он прекрасно понимал, что делает, и четко и уверенно заявил им, что это его завещание, он подписал его и хочет, чтобы они выступили в роли свидетельниц.
— Этель Фурлонг в этом абсолютно уверена?
— Да.
— Роза Килинг делала ей какие-нибудь предложения?
— Никаких.
Мейсон снова начал ходить из угла в угол.
— Марлин Марлоу была права, когда утверждала, что ей требуются два свидетеля, чтобы завещание утвердили, — заговорил Мейсон через несколько минут. — А другой стороне, чтобы выиграть дело, нужен только один. Естественно, начинаешь выходить из себя, когда узнаешь, что эти родственники даже не вспоминали о Джордже Эндикотте, пока он был жив, а после смерти начали строить планы, как лишить Марлин Марлоу ее наследства. Очевидно, Розе Килинг кто-то дал взятку, и я склонен думать, что это не Марлин Марлоу. Однако Эндикотт утверждает, что это сделала именно она, а полиция готова ему поверить.
— Не исключено, конечно, что и Этель Фурлонг, и Роза Килинг получили по тысяче баксов за вполне определенные свидетельские показания, — вставил Дрейк. — Этель Фурлонг держит слово, а Роза Килинг занервничала.
— Возможно, но мне не нравится эта версия, — заявил Мейсон. — А как там наш друг Каддо? Ты о нем что-нибудь узнал, Пол?
— Между ним и его женой разразился страшный скандал, и, насколько я понимаю, она кидалась чернильницами. Он сдал в химчистку костюм с чернильными пятнами. Ты ведь знаешь, что полиция нашла теннисную спортивную форму с разорванным верхом, залитым чернилами?
— Нет. Где?
— В корзине с грязным бельем в квартире Розы Килинг.
Мейсон казался очень возбужденным.
— Это была форма Розы Килинг?
— Очевидно.
— У полиции есть версии по этому поводу?
— Нет. Они считают, что она набирала чернила в перьевую ручку и…
Мейсон жестом попросил Пола Дрейка замолчать и снова стал ходить из угла в угол, затем резко повернулся к детективу:
— Розу Килинг убили, когда она выходила из ванной?
— Да. Ее вначале ударили по голове каким-то тупым предметом, — сообщил Дрейк. — Нож воткнули только после того, как она упала на пол.
— Как так? — Мейсон резко остановился.
— Кто-то незаметно подкрался к ней перед тем, как нанести удар ножом.
— Интересно!
— А зачем потребовалось бить сперва по голове, шеф? — спросила Делла Стрит.
— Возможно, кто-то прятался за дверью, ожидая, пока она выйдет из ванной. Как только она переступила порог, этот человек стукнул ее по голове. Он сделал это, потому что должен был быть уверен, что она не станет кричать, и не знал, сможет ли убить ее первым ударом ножа. А как насчет времени смерти, Пол?
— Где-то около двенадцати.
— Как я понимаю, Делла набрала номер квартиры Розы Килинг как раз в то время, когда совершалось убийство, — сделал вывод Мейсон. — Убийца ждал, пока Роза Килинг выйдет из ванной. Зазвонил телефон. Это совсем не устраивало преступника. Он боялся, что Роза может накинуть полотенце и броситься отвечать на звонок. В этом случае ему не удалось бы подкрасться сзади и стукнуть ее по голове.
— Так ты считаешь, что это убийца поднял трубку, чтобы телефон прекратил звонить? — спросил Дрейк.
— Не могу найти другого объяснения. Ты, случайно, не знаешь, Пол, полиция обнаружила пепел от сигары на полу в спальне Розы Килинг?
Дрейк покачал головой.
— Если и да, то они молчат об этом. Репортерам они ничего не сказали — значит, навряд ли.
— А твои люди побывали на месте?
— Естественно, мы не могли попасть в квартиру. С южной стороны перед домом — небольшой пустырь. Полиция осмотрела его, думая, что, возможно, убийца выбросил нож из окна после совершения преступления. Они ничего не нашли. Мои люди тоже все осмотрели после того, как полиция уехала. Я был вместе с ними. Мы обыскали каждый уголок.
— Ничего? — спросил Мейсон.
— Ничего.
Мейсон опять начал ходить из угла в угол, а затем спросил:
— А вы, случайно, не обнаружили там наполовину выкуренной сигары, когда искали нож?
Дрейк вначале покачал головой, а потом вспомнил:
— Подожди минутку. Кеннет Барстоу поддел сапогом какую-то тонкую и дешевую. Барстоу — большой любитель сигар и знает в них толк. Он перевернул ее ногой и заметил: «Ну вот, даже полицейские не могут докурить пятицентовые сигары, которые теперь выпускают».
Глаза Мейсона сузились.
— Она была выкурена наполовину, Пол?
— Примерно наполовину.
— Тонкая дешевая сигара?
— Самая обычная, черного цвета. Их частенько жуют полицейские. Нужен крепкий желудок, чтобы выкурить больше половины.
— А Барстоу любит хорошие сигары?
— Самые лучшие, — ответил Дрейк.
Мейсон снова стал ходить из угла в угол.
— Конечно, если говорить о наследстве, то общее мнение будет на стороне братьев с сестрой, — заметил Дрейк.
— Почему? — бросил Мейсон через плечо.
— Они — законные наследники.
— Что ты хочешь этим сказать, Пол?
— Они — кровные родственники.
— Но им было наплевать на Джорджа Эндикотта при жизни. Что за сантименты о наследовании кровными родственниками? В этом мире у старого или больного человека есть одна возможность реально себя защитить — это право распорядиться своим имуществом по собственному желанию. Так он вознаграждает за особое внимание или особые услуги, реально оказанные ему, и ставит на место своих родственников. Это возможность держать родственников в узде. Если бы у человека не было права составить завещание и передать свое имущество кому он захочет, то родственники делали бы все возможное, чтобы как можно скорее отправить его в могилу. По крайней мере, большинство из них.
