— Не знаю. Должно быть, я получил все медали, какие
полагаются. Но я никогда не просил, чтобы мне их выдали. А потом устроили
грандиозный банкет и ждали, что приедет принц Уэльский, и в билете было
написано, чтобы быть при знаках отличия. Ну, ясное дело, у меня их не было, я
заехал к своему портному, показал билет, он проникся уважением ко мне, я
воспользовался этим и говорю ему: «Достаньте мне медали». Он говорит: «Какие,
сэр?» А я говорю: «Все равно, какие-нибудь. Дайте мне несколько штук». А он
говорит: «Какие вы получали медали, сэр?» А я говорю: «Почем я знаю? Неужели вы
думаете, что я трачу время на чтение армейских бюллетеней? Дайте мне любые,
только побольше. Выберите сами». Он и дал мне медали, знаете, маленькие такие,
целую коробку, а я сунул коробку в карман и забыл про них. Ну, поехал я на
банкет, а в тот вечер убили сына Вудро Вильсона, и принц не приехал, и король
не приехал, и знаков отличия не полагалось, и все пыхтели, снимая их с себя, а
мои лежали у меня в кармане.
Он сделал паузу и ждал, чтобы мы засмеялись.
— Это все?
— Все. Может быть, я плохо рассказал.
— Очень плохо, — сказала Брет. — Но это неважно.
Мы все засмеялись.
— Ах да, — сказал Майкл, — вспомнил. На банкете была тоска
смертная, я не выдержал и ушел. Вечером, попозже, я нашел у себя в кармане
коробку. Что это такое? — подумал я. — Медали? Дурацкие военные медали. Я взял
и срезал их — знаете, их нашивают на такую колодку — и роздал. Каждой девчонке
по медали. Так сказать, на память. Они были потрясены. Вот это вояка! Раздает
медали в кабаке. Такому все нипочем.
— Расскажи до конца, — сказала Брет.
— По-вашему, это не смешно было? — спросил Майкл.
Мы все смеялись.
— Очень смешно было. Ей-богу. Так вот — портной пишет мне
письмо с просьбой вернуть медали. Присылает человека за ними. Полгода письма
пишет. Оказывается, кто-то принес ему медали, чтобы он их почистил. Какой-то
военный. Страшно дорожил ими, чуть с ума не сошел. — Майкл помолчал. — Печально
кончилось для портного, — сказал он.
— Да что вы говорите! — сказал Билл. — А я-то думал, что вы
его просто осчастливили.
— Удивительный портной. Сейчас этому трудно поверить, глядя
на меня, — сказал Майкл. — Я платил ему сто фунтов в год, чтобы не приставал. И
он никогда не присылал счетов. Мое банкротство сразило его. Это случилось
сейчас же после истории с медалями. Оттого и письма были такие сердитые.
— А как вы обанкротились? — спросил Билл.
— Двумя способами, — сказал Майкл. — Сначала постепенно, а
потом сразу.
— А из-за чего?
— Из-за друзей, — сказал Майкл. — У меня была куча друзей.
Вероломных друзей. А кроме того, у меня были кредиторы. Я думаю, ни у кого в
Англии не было столько кредиторов, как у меня.
— Расскажи им про суд, — сказала Брет.
— Этого я не ??омню, — сказал Майкл. — Я был чуточку пьян.
— Чуточку! — воскликнула Брет. — Ты был пьян в стельку!
— Удивительный случай, — сказал Майкл. — На днях встретил
своего бывшего компаньона. Предложил поднести мне стаканчик.
— Расскажи им про своего ученого адвоката, — сказала Брет.
— Не хочу, — сказал Майкл. — Ученый адвокат тоже был пьян.
Вообще это мрачная тема. Мы идем смотреть, как выгружают быков, или нет?
— Пошли.
Мы подозвали официанта, расплатились и отправились на другой
конец города. Я пошел было с Брет, но Роберт Кон нагнал нас и пошел возле Брет
с другой стороны. Так мы и шли втроем — мимо ayuntamiento с развевающимися на
балконе флагами, и дальше, мимо рынка, и по крутой улочке, ведущей к мосту
через Арго. Много народу шло вместе с нами смотреть быков, экипажи спускались
под гору и переезжали через мост, и над толпой пешеходов высились кнуты, лошади
и кучера. Пройдя мост, мы свернули на дорогу, ведущую к корралю. Мы прошли мимо
винной лавки, где в окне висело объявление: «Хорошее вино, 30 сентимо литр».
— Вот куда будем ходить, если останемся без денег, — сказала
Брет.
Когда мы проходили мимо лавки, женщина, стоявшая в дверях,
посмотрела на нас. Она крикнула что-то через плечо, и три девушки подошли к
окну и уставились на нас. Они смотрели на Брет.
У ворот корраля два контролера отбирали билеты у входящих.
Мы прошли в ворота. За оградой росли деревья и стояло низкое каменное здание. В
конце двора виднелась каменная стена корраля с отверстиями, которые, словно
бойницы, шли по фасаду каждого из двух загонов. К стене была прислонена
лестница, и люди поднимались по ней и становились на широкие перегородки между
загонами. Когда мы по траве под деревьями подходили к лестнице, мы прошли мимо
больших, выкрашенных серой краской клеток, в которых стояли быки. В каждой
клетке было по одному быку. Они приехали поездом из кастильской ганадерии, и их
на вокзале выгрузили с товарных платформ и привезли сюда, чтобы выпустить из
клеток в корраль. На каждой клетке была обозначена фамилия и клеймо владельца
ганадерии.
Мы влезли на лестницу и примостились на стене, откуда виден
был корраль. Каменные стены были выбелены, на земле постлана солома, и вдоль
стен стояли деревянные кормушки и корыта для воды.
— Посмотрите туда, — сказал я.
За рекой, на плато, поднимался город. Древние валы и
крепостные стены были сплошь усеяны людьми. Три ряда укреплений чернели людьми,
словно три наведенные тушью линии. Выше, в окнах домов, повсюду виднелись
головы. На деревья, у края плато, взобрались мальчишки.
— Они точно ждут чего-то, — сказала Брет.
— Они хотят видеть быков.
Майкл и Билл стояли на противоположной стене загона. Они
помахали нам. Запоздавшие зрители стояли за нами, нажимая на нас, когда их
теснили сзади.
— Почему они не начинают? — спросил Роберт Кон.
К одной из клеток привязали мула, и он потащил ее к воротам
в стене корраля. Служители корраля, вооруженные ломами, подталкивали и
приподымали клетку, чтобы она стала прямо против ворот. На стене уже стояли
другие люди, готовясь открыть ворота корраля и дверцу клетки. Открылись ворота
в задней стене корраля, и, крутя головой, поводя тощими боками, вбежали два
вола. Они стали рядом недалеко от стены, головой к воротам, откуда должен был
появиться бык.
— Вид у них невеселый, — сказала Брет.
Люди на стене нагнулись и открыли ворота корраля. Потом они
открыли дверцу клетки.
