– Чего она хотела? Найти козла отпущения?
– Нет, у нее были неприятности. Она пошла в Бичвунд Инн с
мужчиной, которым интересовались «Пикантные известия», и как раз произошло это
нападение. Белтер понятия не имел, что конгрессмен крутит с его женой, но знал
достаточно, чтобы его скомпрометировать. Он грозил описать все дело в своей
газетке, а тогда неизбежно по ходу расследования всплыло бы и ее имя.
– Что это за конгрессмен? – спросила Делла.
– Гаррисон Бурк, – медленно ответил он.
Она подняла брови, но ничего не сказала. Мейсон закурил
сигарету.
– Что может сказать Гаррисон Бурк по этому поводу? –
спросила она через минуту.
Мейсон сделал неопределенное движение руками:
– Он прислал деньги в конверте, с посыльным.
– Ах, вот как…
Некоторое время Мейсон молча ходил по кабинету, Делла не
сводила с него глаз.
– Говори дальше, – не выдержала она наконец. – Что такое я
прочитаю в утренних газетах?
Мейсон продолжил бесцветным голосом:
– Я спал. Ева Белтер позвонила где-то около полуночи. Дождь
поливал как из ведра. Она хотела, чтобы я приехал за ней к какой-то лавочке.
Утверждала, что у нее серьезные неприятности, поэтому я отправился туда. Она
сказала, что у ее мужа была ссора с каким-то мужчиной и тот застрелил Белтера.
– Она знает, что это за мужчина? – тихо спросила Делла.
– Нет, она не видела его. Слышала только голос.
– Но она хоть знает, чей это голос?
– По крайней мере, ей кажется, что она узнала его.
– И кто же это был, по ее мнению?
– Она утверждает, что это был я, – спокойно ответил Мейсон.
– Что она отчетливо слышала именно мой голос.
Делла смотрела на него неподвижным взглядом – казалось, что
слова Мейсона ее отнюдь не удивили.
– И что теперь?
– Ничего. Я был дома, в постели.
– У тебя есть свидетели?
– Господи! – не вытерпел он. – Делла, ты считаешь, что я
беру алиби с собой в постель?
– Паршивая маленькая лгунья! – взорвалась секретарша. Через
минуту она спросила спокойней: – И что дальше?
– Мы поехали туда и нашли ее мужа мертвым. «Кольт» восьмого
калибра. У меня есть номер. Один выстрел прямехонько в сердце. Белтер принимал
ванну, когда его застрелили.
Глаза Деллы расширились.
– Так, значит, она пригласила тебя туда прежде, чем сообщила
в полицию?
– Да, – подтвердил Мейсон. – И полиции это совсем не
понравилось.
Делла глубоко вздохнула. Лицо у нее было белым. Она хотела
что-то сказать, но сдержалась. Мейсон продолжал все тем же спокойным тоном:
– Я поссорился с сержантом Хоффманом. Там есть племянник,
который мне не нравится. Слишком гладкий, строит из себя джентльмена. Домашняя
хозяйка что-то скрывает, а ее дочь, кажется, лжет. У меня не было времени
поговорить с остальной прислугой. Полиция держала меня внизу, а допросы вела
наверху. Но у меня было немного времени осмотреться до того, как они приехали.
– Ты очень сильно поссорился с сержантом Хоффманом?
– В том положении, в котором я оказался, этого достаточно.
– И что ты теперь будешь делать, шеф? Намереваешься
подставлять вместо нее голову? – спросила она, и глаза у нее подозрительно
увлажнились. – У тебя есть какие-нибудь предположения?
– Не знаю. Я думаю, что экономка в конце концов сломается.
Насколько я могу понять, полицейские ею как следует не занимались. Не знаю
также, сказала ли Ева Белтер правду…
– Ты все еще сомневаешься?! – фыркнула Делла. – Шеф, да она
скорее покажется перед всем миром голой, чем скажет кому-нибудь хоть слово
правды. Да и в этом случае как-нибудь исхитрится всех обмануть! Что за наглость
– втягивать тебя в эту мерзкую историю! Тьфу, змея! Я готова задушить ее голыми
руками!
– Поздно об этом говорить, Делла, – отмахнулся Мейсон. – Она
меня уже втянула. По самое некуда.
– Гаррисон Бурк знает об убийстве?
– Я пытался ему звонить. Его нет дома.
– Прелесть! Его нет дома! Подходящий выбрал момент.
Мейсон устало улыбнулся:
– Правда?
Они обменялись взглядами. Делла сделала глубокий вдох и
порывисто произнесла пламенную речь:
– Послушай, шеф, ты позволил этой лгунье поставить себя в
двусмысленное положение. Ты поссорился с ее мужем, который затем был убит. Ты
ведешь войну с его газетой, а когда ты это делаешь, то не дерешься в шелковых
перчатках. Эта женщина завлекла тебя в ловушку. Она хотела, чтобы ты был там,
когда появилась полиция. Она готовит почву для того, чтобы бросить тебя на
растерзание, если вдруг обнаружится, что ее бархатные пальчики не такие уж
чистые. И ты ей это позволишь делать безнаказанно? Ты что, пойдешь за нее под
суд?
– И не подумаю даже, – успокоил ее адвокат. – Но я не
оставлю ее на произвол судьбы, Делла. Если, конечно, обстоятельства не вынудят
меня.
Лицо Деллы было совершенно белым, губы сжались в одну прямую
линию.
– Ева Белтер – обычная… – начала было она.
– …клиентка, – закончил за нее Мейсон. И подчеркнул: –
Клиентка, которая хорошо платит.
– За что платит? За то, чтобы ты охранял ее от банды
шантажистов? Или за то, чтобы ты отвечал вместо нее за убийство? – В глазах у
Деллы стояли слезы. – Перри, не будь таким чертовски великодушным. Оставь ее,
пусть она делает что хочет. Ты ведь только адвокат. Достаточно будет того, что
ты выступаешь в суде.
– Оставить ее… Уже немного поздновато, ты не считаешь? –
усмехнулся Мейсон.
– Еще не поздно, – страстно заверила Делла. – Брось эту
змею, пусть выкручивается сама.
Он снисходительно улыбнулся:
– Это наша клиентка, Делла.
– Она будет ею на процессе. А пока сиди и жди суда.
Добьешься ей смягчения приговора и честно отработаешь гонорар.
Он покачал головой:
– Нет, Делла, прокурор не будет ждать начала процесса. Его
люди в эту минуту допрашивают свидетелей. Они вложат в уста Карла Гриффина
слова, которые завтра попадут на первые страницы газет и станут грозным
доказательным материалом в суде.
Делла поняла, что дальнейшие уговоры бессмысленны.
– Думаешь, что ее могут арестовать? – спросила она.
