Все посмотрела на нее, а она выразительно показала на дверь.
— Да что ты такое говоришь! — возмутился лорд Чарльз.
— Папа, конечно, это она. Сумасшедшая. Об этом все знают. И тебе известно, как сильно они ненавидели друг друга. — Девушка повернулась к леди Чарльз. — Ты, мамочка, сама говорила, что оставляла ее одну, когда пошла сказать мальчикам, чтобы их проводить до улицы. Этим она и воспользовалась. И кому еще это было нужно?
Леди Чарльз повернулась к мужу;
— Чарли, что ты об этом думаешь?
Он задумчиво глянул на жену:
— А ведь действительно, Шарло, у нее были серьезные основания.
— Я думаю, Фрид права, — высказал свое мнение Стивен.
— Тогда перестаньте прикидываться, — надавил на близнецов Генри, — и скажите, кто из вас был с ними в лифте?
— Я, — ответил Колин.
— Кончай дурить, — оборвал его Стивен. — Если это тетя В., то зачем нам ее прикрывать?
— Если Гэбриэла убила Вайолет, — неожиданно вмешалась Шарлотта, — значит, мы вне подозрений.
— Шарло, дорогая…
— Фрид, наверное, права. Гибель Гэбриэла — дело рук этой сумасшедшей. Ее опять упекут в психлечебницу.
— Шарло…
— Она ужасная женщина. Ты это прекрасно знаешь. Возможно, ее сумасшествие постепенно прогрессировало, а мы этого не замечали. В общем, в разговоре с Аллейном я не стану скрывать, что у нее была такая возможность. И насчет их отношений скажу, если он спросит. А почему нет? — Леди Чарльз оглядела семью. — Я спрашиваю, почему нет? Надо говорить правду — это твои слова. И то, что они много лет ненавидели друг друга, — это чистая правда. Мы все знаем, что так оно и было. И потом вспомни, ты мне рассказывал, что Гэбриэл содержал какую-то женщину…
— Шарло, дорогая… — Лорд Чарльз показал глазами на детей.
— Да, они об этом не знают. Так скажи сейчас. Пришло время.
— Не беспокойся, мама, — подал голос Генри. — Нам о маленьких слабостях дяди Г. кое-что известно.
— Я поддерживаю маму, — объявила Фрида. — И давайте действовать сообща. У тети В., как пишут в детективах, был сильный мотив. Так давайте его подтвердим. Расскажем все, что знаем. Если она всадила ему в глаз шампур…
— А если нет? — прервал ее Генри.
— Что значит нет? — дрожащим голосом спросила Шарлотта. — Говори, скоро должен вернуться констебль.
— Мы можем продолжать разговор по-французски, — предложила Фрида.
— Какая разница, — повысил голос Генри, — если тетя В. его не убивала?
— Почему ты так думаешь?
— Потому что она желает забрать тело.
— Так что с нее взять, с сумасшедшей! — воскликнула Фрида.
— Не важно, сумасшедшая или нормальная, — стоял на своем старший брат. — Если бы это она всадила ему в глаз шампур, то наверняка не стала бы требовать тело. Не стала бы, я в этом уверен.
Ему никто не возразил. Молчание нарушила тетя Кэт. В течение всего разговора она напряженно следила за всеми, пытаясь по губам прочитать, о чем идет речь. Сейчас она встала и, подойдя к племяннику, тронула его за руку.
— Чарли, дорогой, что такое случилось с Вайолет? Она выглядит, как будто сильно согрешила. Чарли, скажи, что она сделала?
Лорд Чарльз не успел ответить. В комнату вернулся констебль.
Глава 12
Свидетельство вдовы
I
Аллейн сидел в центре обеденного стола. По правую руку от него располагался детектив Фокс, по левую — полицейский доктор Кертис. Напротив, в торце стола, восседала леди Вузервуд. За ее стулом стояли горничная и сестра, как служанки в театральной постановке. В глубине комнаты у двери застыл констебль, без шлема выглядевший странно по-домашнему. Неподалеку от стола наблюдал за разговором доктор Кантрип.
Перед этом в разговоре с инспектором он предупредил, что леди Вузервуд пережила большое потрясение.
— Не сомневаюсь, — согласился инспектор. — Иначе и быть не могло. Но вы имеете в виду что-то другое. Верно?
Доктор Кантрип сообщил относительно истерии, замедленной реакции и склонности к депрессии.
— Иными словами, она не в своем уме, — проворчал Аллейн. — Тогда пусть ее осмотрит доктор Кертис, если вы не возражаете.
Он оставил докторов наедине, а потом выслушал мнение Кертиса. Тот полагал, что Кантрип немного осторожничает, но все равно с допросом вдовы лучше подождать.
— Мне ее глаза не нравятся, — пояснил он. — И то, что она молчит. Смотрит и молчит. Слова из нее не вытянешь. С ней явно что-то не так. Кантрип — семейный доктор Лампри, но леди Вузервуд он прежде не видел. Слышал только, что она несколько раз лежала в частной психлечебнице по поводу нервных срывов. Что-то в этом роде. В общем, торопиться с разговором я не советую.
Аллейн с ним согласился. Закончив осмотр квартиры и опросив слуг, он успел поговорить с Майком, а затем с Пэт. С девочкой пришлось повозиться. В конце концов она неохотно рассказала, что, когда дядя с братом разговаривали в гостиной, они все, включая Роберту, лежали на полу в столовой.
— Это мы так играли, — пояснила она.
— Так я и поверил в их игру, — сказал Аллейн, когда за ней закрылась дверь. — Поглядите вон туда, в угол. Видите на ковре отметины? Там они лежали. А вот пятно гуталина с ботинка одного из этих чертовых близнецов. — Он помолчал. — Ну-ка, ну-ка, давайте тоже на минутку приляжем. — Аллейн опустился на колени у заколоченной двери. — Слышите голоса?
Фокс улегся на ковер и прижал ухо к щели.
— Они вроде по-французски говорят.
— Именно по-французски, — подтвердил инспектор. — Надо же им нас как-то обдурить. Ладно, вставайте, мой дорогой. Совершенно ясно, что детки здесь подслушивали папин разговор. — Он посмотрел на детектива. — Что сказал судебный пристав?
— Он приходил взыскать сорок один фунт, который они задолжали фирме «Клейн и Игл» за ковер и пару кресел. Пристав говорит, что они все милые и забавные.
Аллейн пожал плечами:
— Так оно, наверное, и есть. Милые и смышленые, просто загляденье. С ними надо быть все время начеку, иначе обведут вокруг пальца, мы и опомниться не успеем. Одна леди Фрида чего стоит. Та еще штучка. А эти чертовы близнецы, благородные лорды Стивен и Колин… Вот истинная аристократия, Фокс. И они ни за что не признаются, кто из них был в лифте.
— Может, вдова знает?
— Даже и не надейтесь. Они уверены в себе, иначе бы не рискнули ломать комедию. Думаю, леди не может отличить одного от другого. А вот их мамочка, конечно, знает, кто был в лифте, но ни за что не выдаст своих очаровательных отпрысков. Уж она-то прекрасно их различает.
— Вообще это безобразие, — заметил Фокс. — Мы ведем расследование, а эти идиоты валяют дурака. Этого нельзя допускать.
