Меня так долго убеждали (пытаясь замотивировать стать лучше) члены семьи, что все вокруг лучше и умнее, красивее («У тебя маленькая грудь! У тебя плохие зубы!»), что я, в конце концов, поверила. Много лет работаю над тем, чтобы принять себя, временами получается.
Статистика показывает, что женщины менее устойчивы к различным проблемам в принятии тела, потому что в среднем меньше удовлетворены им, чем мужчины. Исследователи связывают это с огромным давлением общества именно на женщин. Если точнее – с тем, что женщины из-за засилья «глянцевых» безупречных тел в рекламе и в других сферах жизни чаще оказываются в ситуациях, в которых они вынуждены чувствовать недовольство собой.
В целом же, кроме частоты проявления, у мужчин и женщин довольно мало различий в деталях непринятия тела. Вот они:
• У женщин чаще развиваются расстройства пищевого поведения как реакция на искажённый образ тела, чем у мужчин
{22}.
• Мужчины реже говорят о проблемах с принятием своего тела и реже ищут помощи, что связывается со стыдом из-за несоответствия общему маскулинному образу
{23}.
• Женщины в среднем испытывают больше стыда за своё тело, чем мужчины, и оценивают его чаще и тщательнее. Но при этом в случае проблем с принятием себя конкретные детали отклонения от здорового образа тела и у одних и у других (об образе тела – дальше) почти не отличаются.
Почему всем так сложно принимать свои тела?
Сейчас я буду говорить очень простые и очевидные вещи, которые вы, конечно, уже давно знаете. Мне кажется важным напомнить о них, чтобы наглядно показать, почему так происходит.
Со всеми этими изображениями идеальных тел, бомбардирующими нас ежедневно, очень легко забыть, что стандарты – вещь непостоянная. Они меняются от культуры к культуре и от времени ко времени.
В частности, эталоны красоты в различное время и в разных местах часто отражали социальные роли мужчин и женщин или же олицетворяли собой некие ценности, которые присутствовали в конкретных обществах и группах людей. Там, где лишний вес являлся символом власти и достатка, красивым признавалось полное тело. Там, где ценилась «плодовитость», – женское тело с развитыми бёдрами и грудью. Высокие и крупные люди считаются красивыми в одних странах, невысокие и худенькие – в других. В разные эпохи красивыми были высокий лоб и низкий лоб, пышные формы и отсутствие форм, маленький рот и большой рот, много волос и мало волос и т. д. Недавние социальные эксперименты с портретом девушки, который ретушёры из нескольких стран меняли в соответствии со своими представлениями о прекрасном, показали очень разные результаты, во многом противоречащие друг другу.
Всё это значит, что универсальной красоты никогда не существовало – и сейчас тоже нет, т. к. общественный стандарт, популярный в конкретное время и конкретном месте, всегда зависит от чего-то, весьма отдалённо связанного с внешностью как таковой.
Проблемы с принятием внешности были в основном в подростковом возрасте, т. к. у меня, во-первых, немного восточные черты лица, а во-вторых, есть некая андрогинность: меня часто незнакомые люди принимали за мальчика, в школе обзывали небритой из-за того, что были густые брови и тёмный пушок над верхней губой. Это жутко обижало, и я всегда считала себя некрасивой (ещё и из-за того, что зубы были неровные). Сейчас всё выровнялось, я себе нравлюсь (правда, иногда ловлю себя на том, что мне кажется, что у меня есть лишний вес), но у меня есть потребность в том, чтобы окружающие одобряли то, как я выгляжу, ищу подтверждения того, что я не некрасивая.
Ещё один важный фактор – то, что мы живём в эпоху консюмеризма, т. е. большой ценности потребления. Мы очень много всего используем и покупаем, соответственно, те, кто производят товары и услуги, постоянно пытаются их нам продать.
Легче всего продать человеку что-то, когда у него/неё есть мотивация это купить. Легче всего создать эту мотивацию, заставив человека чувствовать собственное несовершенство и дискомфорт, с ним связанный. Легче всего прорекламировать продукт, создав иллюзию, что именно этот продукт (тот самый, который производитель хочет продать) волшебным образом устранит дискомфорт и несовершенство, обеспечит счастье, процветание и гармонию, а также пони и единорогов. Так что огромная армия маркетологов и рекламщиков, производители товаров и многие другие занимаются продвижением и укреплением глянцевого идеала. Соответствовать ему невозможно, а значит, это будет снова и снова вынуждать женщин и мужчин покупать продукты, которые приблизят их к этому идеалу.
В пример можно привести целлюлит. То, что сейчас называют целлюлитом, вообще-то медицинская норма, обычное состояние подкожной жировой клетчатки взрослой женщины, связанное со здоровым гормональным фоном. Но когда-то кому-то захотелось продвигать средство от целлюлита, поэтому и было взято это слово, которое в переводе с латыни означает воспаление клетки (что, как мы понимаем, абсурд, потому что это название болезненного процесса, а слово применяется для описания здоровья). Идею, что целлюлит – это ненормально, это проблема, это неэстетично и надо от этого избавляться, быстро подхватил весь рынок индустрии красоты. В результате мы имеем то, что имеем. Миллионы здоровых и прекрасных женщин по всему миру чувствуют себя непривлекательными и прикладывают огромные усилия, чтобы избавиться от «целлюлита». Хотя это совершенно нормальное явление и люди много сотен лет спокойно с ним жили.
Кстати, о норме. Благодаря всему вышеперечисленному мы бессознательно отграничиваем для себя некоторые особенности и характеристики, объявляя их ненормальными, а другие, напротив, считаем нормальными. Почему так происходит? Давайте разберёмся.
О «нормальной» внешности
Norma (лат.) – мерило, образец. Так понимали это слово древние люди. Например, Аристотель несколько лет изучал различные телесные аномалии (уродства) и психические болезни и наблюдал за здоровьем людей, у которых они были. На основании этого он выработал наглядные критерии физической нормальности: одна голова, две руки, две ноги и т. д. Этот подход современная наука называет типологическим (от слова «тип»).
Другой подход – статистический. Если у большинства людей две руки и две ноги, значит, это норма. Критерии в этом случае определяют после проведения исследований на сотнях тысяч испытуемых. Потом собирают все данные, строят из них график (это называется распределением Гаусса), центральная часть графика и есть нормальные значения изучаемого признака.
Имеют место ещё несколько точек зрения, как определять норму. Например, биологи рассматривают её как отражение теории естественного отбора Чарлза Дарвина: если признак или качество помогает адаптироваться и выжить, то это норма (адаптационный подход).
