– Габриэля увели стражи, Маллори тоже исчез, – задумчиво говорю я.
– Что с Риком?
– Мы не виделись, – отвечаю я, тяжело дыша. Мокрые волосы липнут к щекам, и от запаха крови, которую они впитали в себя, меня снова мутит. Я открываю дверь и выхожу на крыльцо. Мне нужно подышать свежим воздухом. Будут ли рады кхендры такому щедрому ужину? Не тронут ли нас, если я вытащу трупы в лес? Смотрю на тоненькие стволы деревьев, на сумрак, что медленно опускается на землю, и мне не верится в то, что здесь недавно произошло. Как среди такого покоя могло случиться подобное зло?
– Она открыла глаза, – подходя ко мне сзади, тихо говорит Вергилий. – Адель вернулась.
Взгляд у ведьмы отсутствующий, пустой. Меня это настораживает – а не повредилась ли Адель разумом? Вдруг не смогла принять того, что произошло? Или вернулась не полностью? Тело ожило, а сознание не подключилось? Вот, черт! Помогаю ей подняться и отвожу в комнату. Вытираю кровавые следы с ее кожи и достаю чистое платье. Каждое движение дается мне с трудом, мне кажется, что я сейчас развалюсь на части. Голова раскалывается, и тошнота все сильнее. Как бы я сейчас была благодарна за таблетку обезболивающего!
– Как ты себя чувствуешь? – спрашиваю я, переодевая ее.
Ведьма молчит и смотрит мимо меня.
– Адель, милая… – начинаю я и замолкаю. Не знаю, о чем с ней говорить. Что сказать, чтобы она снова включилась в реальность? Или оставить ее в покое? Пытаюсь вспомнить, что хотела бы услышать сама, когда узнала правду о Юрии. Ничего. Я бы хотела пистолет и полный магазин. Слова бы мне не помогли.
– Адель, мы сейчас пойдем в дом к Маллори. Ты осилишь дорогу?
Снова никакой реакции. Ладно, разберусь с этим позже. Сейчас нужно как можно скорее унести отсюда ноги. Приведя ее в порядок, спускаюсь вниз. Вергилий собирает оружие убитых стражей.
– Хорошо, что есть арбалеты. Возможно, нам придется отстреливаться от кхендр, – говорит он. Киваю и лезу под диван, чтобы забрать свой нож. Нахожу его и сую в карман. Я без сил и вот-вот вырублюсь.
– Тебе подойдет это, – слышу за спиной голос Адели. Она указывает пальцем на один из сосудов с золотистыми искрами внутри. – И остальные тоже возьми, никто из нас сюда не вернется.
Адель берет красный плащ и, не дожидаясь нас, выходит вон.
Идем мы медленно. То и дело кому-то из нас нужно отдохнуть. Каждый понимает опасность, в которой мы находимся, но сделать ничего не может. Вергилий тащит на себе кое-какие вещи из дома ведьмы, я держу наготове арбалет, готовая стрелять в любой момент. А дорога, что ведет к жилищу Маллори, все не кончается. Поднимаю голову и смотрю в небо. Там ни единой звезды. Мы оставили двери дома Адель открытыми: пируют ли уже кхендры? Мне показалось, что так будет естественней. Стражи устранили нежелательную леди, и на запах крови пришли хищники. Ничего особенного. После их клыков вряд ли уже кто-то сможет установить истинную причину их гибели. Главное, чтобы они не пошли по нашим следам. Мы все в крови и еле живые, отличные приманки для хищников!
– Стой! – шипит Вергилий, и я замираю. Слышится легкий шорох, словно ветер пробежал по траве. Может ли большое животное ступать таким легким шагом? Поднимаю арбалет и смотрю по сторонам, через тонкие стволы деревьев.
– Они здесь, – шепчет Вергилий. – Я их чувствую.
– Их что, много? – холодею я, хотя и так уже промерзла до костей!
– Две.
– Нет! Нет! – звенящим голосом шепчет Адель. Чувствую, как сильно она напугана. Вергилий снимает с плеча арбалет. Морщится от боли и прижимает руку к ране. Как мы вообще стоим на ногах после всего – непонятно. Наверное, все дело в адреналине. Питание вот-вот закончит свое действие, и что будет тогда?
Поступь зверя все четче. Вижу белую шерсть, что мелькает среди деревьев. Адель пятится назад. Успеваю схватить ее, не давая броситься бежать. Как она все это время жила в лесу среди этих хищников? Или ее так после смерти перемкнуло?
– Дура! – тихо рычит Вергилий. У него еще хватает сил на эмоции! У меня болят руки от напряжения. Адель скулит. И я бью ее локтем в грудь. Она охает и замолкает.
Кхендры идут на нас с двух сторон. У меня перехватывает дыхание, когда я вижу их мощные тела. Сильные и грациозные, как у леопардов.
– Твоя справа! – бросает Вергилий.
Выпускаю стрелу, и ее свист сливается с моим вдохом. Только бы не промазать! Вергилий стреляет на долю секунды позже, чем я. Адель затыкает уши руками и сползает на землю. Кхендра с рыком прет на нас. Меня лихорадит, перед глазами все плывет. Адель начинает бормотать что-то нечленораздельное.
– Ее слюна смертельна для человека, – напоминает Вергилий.
Внезапно ведьма вскакивает на ноги и бежит к кхендре. Не успеваю остановить ее, только смотрю как мелькает меж деревьев красный плащ.
– Психопатка! – бормочет Вергилий и, прицелившись, снова выпускает стрелу. Раздается рычание, похожее на вскрик боли.
– Прекратите стрелять! – кричит Адель, идя к нам. – Опустите оружие!
Она что, с ума сошла? Вергилий материться. Я медленно опускаю арбалет. Ведьма в сопровождении кхендры подходит к нам. Пячусь и упираюсь спиной в дерево. Адель гладит зверя по голове, ее ладонь утопает в белоснежной шерсти. Брюнет смотрит на нее, как на сумасшедшую.
Из-за деревьев выходит раненная Вергилием кхендра и подходит к Адель. Ложится возле ее ног, позволяя себя гладить.
– Что вообще происходит? – ошеломленно шепчу я.
– Магия вернулась ко мне! – говорит Адель и улыбается. – Кхендры снова подчиняются мне и больше не станут нападать на город!
– Руки потом не забудь помыть, – ворчит Вергилий и, видя, что я сползаю вниз, хватает меня за локоть. – Эй, не сейчас, ладно?
Ухватившись за его руку, удерживаюсь на ногах.
В окнах дома Маллори темно. Значит, он не вернулся. Страх сжимает сердце. Все ли с ним в порядке? Или же его снова пытают?
– Как бы странно это ни звучало, но я рада, что все так сложилось, – неожиданно говорит Адель. – Теперь все считают меня мертвой, и я могу делать все, что мне хочется!
– Пока тебя не поймают, – пытается образумить ее Вергилий.
– И теперь я сама могу убить Вайта! – сверкнув глазами, произносит Адель. Ее светлые волосы в темноте похожи на снег.
– Это вряд ли, – вздыхает Вергилий. – Ты сейчас на нуле. Впрочем, как и я. А вот ресурс Даны может быть очень аппетитным!
Он бросает на меня взгляд, но я притворяюсь, что не замечаю. На мне все еще одежда, пропитанная чужой кровью. Она липнет к коже и противно холодит ее. Хочется как можно скорее избавиться от нее и хорошенько отмыться. Снова жалею, что здесь нет воды и не получится полежать в ванной. Это бы меня очень вдохновило и сняло напряжение! Сдерживаюсь, чтобы не стонать: ведь моим спутникам ничуть не легче, чем мне.
