Онлайн книга «Все имена птиц. Хроники неизвестных времен»
– Вот, примерь. – Рогнеда сунула мне в руки твидовый пиджак. – «Хьюго Босс», вроде твой размерчик. И вот эти джинсы. – Я дома примерю, ладно? – Опять стесняешься? Ладно, я же вижу, эти точно на тебя. Еще вот это поло, и пошли. Я забрал у нее пакет с вещами. Пакет был увесистый. Помимо пиджака и джинсов, она и правда ухитрилась раскопать черное кашемировое пальто, мягкое и словно пожеванное. Его надо будет отпарить утюгом, что ли? – Если вещь твоя, она к тебе все равно попадет, – рассуждала она по дороге, давя «гриндерсами» подвернувшиеся под ноги грецкие орехи. – Эти дуры что ищут? Чтобы блестки были. Стразы. И чтобы розовое. И как у всех. А эксклюзив они не видят. Не замечают. Он им на фиг не нужен, эксклюзив. – Рогнеда, – сказал я, – ну зачем мне еще одни джинсы? И еще один пиджак? У меня же есть один. Твидовый, на локтях заплаты замшевые, все как надо. Все в образе. – Это для клиентов. А этот для выхода. Ты его там снимешь. Бросишь на спинку стула – небрежно. И все увидят лейбл. А ты небрежно скажешь, что в Лондоне купил. Скажешь, неподалеку от Марбл-Арч есть такой маленький чудесный магазинчик, основан сто лет назад. Там тебя знают и специально подбирают адекватно имиджу. Известные бренды, но под твой имидж. Марбл-Арч, запомнил? – Запомнил. А если начнут про Лондон расспрашивать? Я там не был. – Это очень просто. Ты сразу спрашиваешь – вы были в Лондоне? И если собеседник говорит «нет», гонишь все подряд, про Колесо там, про Британский музей, про Тауэр. А если говорит «да», то спрашиваешь – а где конкретно. И дальше молчишь. Людям не интересно слушать про чужие путешествия. Людям интересно рассказывать про свои. Они их как бы переживают сами, пока рассказывают. Это паразитизм такой, безобидный, знаешь, загонят в угол, сунут флешку в твой комп – и тысяча фоток на тему «Как я провел лето». А ты ему в ответ – свою тысячу. И он терпит, потому что деваться некуда. Он же тебя своими умучил уже. – Это уже не паразитизм, а симбиоз получается. – А, ну да, ну да. Но ты как раз ответно не умучивай. Молчи и слушай. Собеседника не грузи. Тебя сразу все полюбят. – Карнеги я и сам читал. – Тогда почему ты такой дурак? Она уже как мой папа. У меня теперь все родственники такие. – Я живу той жизнью, которая мне нравится, вот и все. – Да-а? – весело удивилась она. – Послушай, – сказал я, – а можно, я тебе задам интимный вопрос? Очень интимный? – Я слушаю, – сказала она шепотом. – У тебя три соска? Нет, я вижу, но, может, есть еще недоразвитый? – Я тебе что, кошка? – обиделась она. За разговорами я и не заметил, как мы дошли, все-таки приятно, когда есть с кем поговорить по дороге. Вот придем, устроим барбекю во дворе, пригласим соседа Леонида Ильича, этого мерзавца и предателя, раз уж они в таких хороших отношениях. Барбекю в одиночестве – это нонсенс. А тут все живая душа, хотя и авантюристка, и, возможно, убийца. Она, правда, мяса не жрет. Ладно, хотя бы картошку спечем. В золе. Я и забыл, как пахнет картошка, испеченная в золе. Раз уж я все равно потенциальная жертва, то хотя бы проведу остаток дней в приятности. И пусть они все стараются мне угодить. А то я раздумаю быть жертвой и уеду в Лондон. Меня надо опутать. Обольстить. Обиходить. Обслужить. И все – по первому разряду. Опять кто-то поставил свою тачку так, что ни пройти ни проехать: чтобы подойти к калитке, мне пришлось обогнуть ее со стороны хищного бампера. Правда, черного «мерса» с тонированными стеклами ни у кого из соседей вроде не было. Я уже отпер калитку, как окошко «мерса» поехало вниз. – Блинкин? – спросил вежливый человек в пиджаке и галстуке. – Ну? – сказал я осторожно. – Вас просят поехать со мной. – Куда это? – спросил я холодно, чувствуя, что пальцы Рогнеды вцепились мне в запястье, а коготки у нее были, между прочим, остренькие. – Это конфиденциально, – сказал он без запинки, хотя слово было трудное. – Меня это не колышет. – Я открыл калитку настолько, насколько позволял капот «мерса». – Мы спешим. На открытие сезона божоле. Пошли, Рогнеда. Тебе еще к массажистке и на фитнес, а мне – в бассейн. Пакет с секондскими вещами распространял вокруг себя густой запах фумигации. – Сезон божоле только десятого открывается, – сказал шофер. – Но я понимаю ваше нежелание ехать куда-либо неинформированным. Где он в свободное время подрабатывает? Читает лекции по политологии? – У меня от невесты нет секретов, – я осторожно отцепил от рукава Рогнедины когти, – и, если можно, извольте объясняться поскорее. Мне завтра в Лондон лететь, на вручение «Серебряного кинжала». – Не сомневаюсь, что вы востребованный человек, учитывая ваш род занятий, – сказал шофер, – но вас очень хотела видеть госпожа Левицкая. – Госпожа Левицкая, – сказал я, холодея от собственной наглости, – могла оказать мне честь, условившись со мной заранее, а не высылать карету к подъезду. В моем кругу так не принято. – Да, – подтвердила Рогнеда и повела плечом. – Это компенсируют, – сказал шофер, – и компенсация будет щедрой. Уверяю, это займет не более часа. Это личная просьба, поймите же. Очень личная. – Хорошо, – я вообще ничего не понял, – если надо, то… хорошо. Я даже не успел сделать шага к машине. Рогнеда толкнула меня локтем в бок. – Милый, – сказала она, – нам надо переодеться. Прежде всего. На яхте было сыро. Ты продрог. – Да, – сказал я, – на яхте было сыро. Я замерз. Подождите здесь, я выйду через двадцать минут. – Но госпожа Левицкая занятой человек, – укорил шофер. – Я ценю ее время, – сказал я, – я только отложу несколько деловых встреч, переоденусь и присоединюсь к вам. – Ты все правильно сказал, – одобрительно щебетала Рогнеда, пока тянула меня за рукав к дому, – молодец. Так с ними и надо. Сейчас быстро я ценники посрезаю, одевай джинсы и пиджак… – Надевай, – поправил я машинально. – Не занудствуй. Я пробник в аэропорту зажилила, тоже Хьюго Босс, других не было, удачно получилось, мы сейчас быстро их опрыскаем, фумигатором вонять не будет, кроссовки у тебя так себе, ну ладно, с джинсами сойдет, будет такое кэжуал. Что еще у нас тут есть? Гольф, черный. Вот, его надевай. Я безропотно натянул водолазку, хотя терпеть не мог, когда что-то сжимается вокруг горла. – Черт, надо было ботинки тебе еще посмотреть, ладно, в следующий раз. Поедешь, с водилой этим осторожнее, он хитрый, лучше молчи, а начнет спрашивать, извинись, скажи, весь в новом романе, у тебя творческий приход, и пускай не мешает тебе обдумывать ключевую сцену. Паркер, паркер в нагрудный карман. Только чернилами не испачкай ничего. Вот так, отлично. |