Книга Лекарь Империи 4, страница 15 – Сергей Карелин, Александр Лиманский

— Нет, — ее голос прозвучал категорично и окончательно. — Категорически нет. Зашивайте пациента, стабилизируйте его состояние и готовьте документы на экстренный перевод в областной эндокринологический центр. Пусть они там со своими редкими опухолями и разбираются. Это их уровень компетенции, а не наш.

Шаповалов с едва заметным вздохом пожал плечами, как бы говоря Разумовскому: «Ну вот, я же предупреждал».

Она уже собиралась закончить разговор, твердо повторив свой приказ, но тут этот мальчишка Разумовский, сделал еще один шаг вперед.

— Анна Витальевна, позвольте задать вам один вопрос, как руководителю, — его голос был спокоен, но в нем была сталь. — Что для нашей больницы страшнее: один потенциально неудачный исход сложной, но уникальной операции, который всегда можно списать на тяжесть случая? Или репутация учреждения, которое отказалось даже попытаться спасти пациента, имея на руках точный диагноз и методику лечения?

Кобрук прищурилась. А парень-то умен. Он перестал давить на жалость и заговорил с ней на единственном понятном ей языке — на языке рисков и репутации.

— Я знаю, что случай с племянницей магистра Воронцова уже известен в Гильдии, — продолжал он, не давая ей вставить ни слова. — Как и то, что я, подмастерье из Мурома, поставил ей диагноз. А теперь представьте, как это будет выглядеть в отчетах. Пациент Кулагин, со схожим, редчайшим диагнозом, отправлен умирать на консервативном лечении во Владимир, потому что в Муромской больнице побоялись провести операцию. А ведь во Владимире уже знают, что у вас есть специалист, способный решить эту проблему.

Он сделал паузу, и Кобрук почувствовала, как по спине пробежал холодок. Он был прав. Это будет выглядеть не как осторожность. Это будет выглядеть как трусость. Как вопиющая некомпетентность. Да откуда он все это знает вообще?

— А теперь представьте другой заголовок, — его голос стал тише, почти вкрадчивым. — «В Муромской больнице под личным руководством Анны Витальевны Кобрук успешно проведена первая в истории области операция по удалению множественных эндокринных опухолей». Это уже совсем другой уровень. Это не просто «галочка» в отчете. Это — заявка на статус передового медицинского центра не только в области, а может и гораздо больше!

Он замолчал.

И Анна Витальевна почувствовала, как лед ее административной осторожности действительно дал первую трещину. Этот мальчишка не просто просил.

Он предлагал ей сделку. Рискованную, почти безумную, но невероятно соблазнительную. Он предлагал ей поставить на кон все… и выиграть джекпот.

Кобрук прищурилась. А парень-то не так прост. Он не о пациенте сейчас думает. Он пытается говорить с ней на моем языке. На языке карьеры и амбиций. Хитрый мальчик. Интересно.

— Это слишком опасная авантюра, подмастерье, — холодно отрезала она, пытаясь вернуть разговор в привычное русло административного контроля. — Риск для репутации всей больницы слишком высок, чтобы ставить его на кон из-за одного, пусть и интересного, случая.

Но Разумовский, казалось, ее даже не услышал. Он не дрогнул.