Книга Дети Антарктиды. Лед и волны, страница 101 – Даниил Корнаков

— Она лидер сопротивления, — добавил Миша.

— Вы с Ясиром были на станции всего три дня, — с недоумением произнёс Вадим Георгиевич. — Как тебе удалось за столь короткое время стать частью бунтовщиков⁈

— Это произошло случайно, — Миша с приподнятыми руками сделал шаг в сторону под прицелом восточников и, с их молчаливого позволения, сел в одно из кресел около навигационной панели судна. — Как только мы прибыли в «Мак-Мердо», то сразу отыскали капитана, — сержант глазами указал на Лейгура, не сводящего взгляда с синего моря прямо по курсу. — Мы договорились на следующее утро осмотреть траулер, узнать, не соврал ли он о его вместимости, когда мы связывались с ним по рации. Как видите, не соврал. Ясир подтвердит мои слова, он был переводчиком.

На мгновение все повернулись в сторону араба.

— Да, всё так и было, — согласился тот.

Миша продолжил:

— Однако, утром мы узнали, что Эйгирсон, спустя пару часов после нашей встречи, прикончил ту семью на окраине станции и за совершённое преступление сидит за решёткой в здании, охраняемом десятками вооружённых охранников. Освобождать его ради нашей экспедиции, само собой, никто не намеревался. Более того, по истечении трёх дней его собирались бросить за борт в ледяную воду, предварительно всадив пулю в затылок. Узнав об этом, я сразу стал искать ему замену. Обошёл с Ясиром в качестве переводчика всю станцию, расспрашивая, не остался ли в этот сезон на «Мак-Мердо» какой-нибудь капитан, но, как упоминал ранее, это ни к чему не привело. Все капитаны уплыли вместе с собирателями. Время истекало, надо было что-то придумать, и я решил, как минимум, обзавестись оружием на случай непредвиденного решения сложившейся проблемы. Но как найти оружие на станции, где его наличие строго запрещено? Ответ на этот вопрос мог знать только тот, через кого каждый день проходят сотни жителей «Мак-Мердо», и чьи пьяные разговоры за стаканом бормотухи иногда перестают быть секретом.

— Кейт, — предположил Вадим Георгиевич.

Сержант кивнул и продолжил:

— Я встретился с ней у стойки, шепнул что надо, и она дала мне наводку на одного торговца на окраине станции, который ещё и говорил по-русски. Строго велела приходить одному, так что Ясира пришлось оставить.

— Угу, — подтвердил араб.

Матвей почувствовал, что держащая револьвер рука начала уставать.

— Когда я очутился на окраине станции, ох, и насмотрелся же я там… — рассказывал Миша, нарочито делая свой голос более драматичным, как казалось Матвею. — Все эти замёрзшие трупы, запах дерьма, холодрыга внутри контейнеров. Такой жизни никому не пожелаешь.

— Мы проходили мимо этих контейнеров, когда прибыли на станцию, — добавил шёпотом Вадим Георгиевич. — Злачное местечко.

— Торговца я нашёл достаточно быстро. Он, как и говорила Кейт, оказался русским, имени своего не назвал. Показал мне оружие, поинтересовался, для чего оно мне. Я не ответил. Затем он спросил: «Уж не для освобождения ли того исландского капитана из тюрьмы?» Я говорю: «Как ты узнал?», а сам уже приготовился, в случае чего, разобраться с ним.

«Просто сложил один плюс один, — ответил торговец, — ты вместе со своим смуглым другом нынче искал капитана на замену этому исландцу, верно?»

«Ну».

«Капитана ты не нашёл. Я это знаю, поскольку сам когда-то участвовал в рейдах. С ноября по март найти здесь капитана — всё равно, что отыскать куст сирени в этих краях. А тебе капитан, видать, позарез нужен. Вот ты и решил силой вызволить того исландца, несмотря на его преступление, судя по нашей встрече».