Книга Дети Антарктиды. Лед и волны, страница 153 – Даниил Корнаков

— Значит, пора? — спросил Йован, не выдержав гробовой тишины, возникшей после слов капитана.

— Да. Ступайте в кубрик. Я должен еще раз перепроверить все показатели, а затем присоединюсь к вам.

Все молча стали отступать к выходу.

— Надя, Ясир, проследите за ним, — велел сержант подчиненным, указывая на исландца, лишний раз демонстрируя свое недоверие к нему. — Я еще раз посмотрю, не забыли ли мы что-либо в вездеходе.

— Да, сержант, — ответила Надя.

В кубрике их поджидал Вадим Георгиевич. Старик последние сутки только и жаловался, как ему страшно надоело лежать на пятой точке и без конца наблюдать за ржавым пятном на потолке, успевшим обрести очертания всех известных ему зверей.

— Ну, что там? — он задал вопрос с нетерпением.

— Входим в субэкваториальный пояс, — сказал Матвей и сел на койку.

После недолгого молчания Вадим Георгиевич произнес:

— Значит, началось?

Собиратель кивнул.

Арина сидела в своей угловой койке и укладывала патроны в магазин выделенной ей винтовки. Рядом с ней на тумбочке лежал созданный ей метеодатчик, с которым она молча и усердно возилась эти два дня, ее ваттбраслет, а также парочка взявшихся невесть откуда книг.

Собиратель подошел к ней, сел рядом на край койки и, заметив знакомую ему книгу на тумбе, решил использовать это в качестве предлога для начала беседы:

— Достоевский, «Преступление и наказание»? — Он присвистнул. — Где ты это достала? — Он взял книгу в мягкой обложке и полистал ее пожелтевшие и помятые страницы, с удивлением обнаружив, что та были издана почти сто лет назад, в 2015-м году.

— На складе, — ответила она с ноткой безразличия, — я там много чего интересного нахожу.

— Вот как? Думаешь, Лейгур не возражает, что ты лазаешь по его складу?

— Он не возражает. Более того, он позволил мне брать оттуда все, что мне заблагорассудится. Аккуратнее! Чуть закладку не выронил.

Матвей заметил, что из книжного блока показался выцветший от времени фантик от шоколадного батончика «Сникерс», служивший закладкой.

— Не возражает? Когда это ты с ним общалась?

— В тот день, когда мы наткнулись на этот корабль. Вы еще с Йованом ввалились в эту минуту на мостик как бешеные.

— Ясно, — выдохнул Матвей и осторожно вернул книгу на тумбочку. — Книга трудная, не думаю, что ты ее поймешь.

— Я все понимаю. Как видишь, одну треть уже прочитала. — Она с упреком посмотрела на него единственным глазом, поскольку второй был скрыт повязкой. — Уж если метеодатчик смогла смастерить, то и книги наших предков пойму.

Матвей остро чувствовал, с какой неохотой Арина беседует с ним. Словно бы его присутствие ее раздражало.

— Мне надо в уборную. — Она резко вскочила и направилась к двери туалета, оставив Матвея в полном недоумении. Последнюю неделю девушка в его глазах казалась ему совершенно другим человеком.

Минуту спустя послышался голос Вадима Георгиевича:

— Это нормально.

Матвей вопросительно посмотрел на него.

— Такое поведение в ее годы. Моя Маша тоже была сама не своя в шестнадцать-семнадцать лет. Просто они ищут себя в этом возрасте, и в эти мгновения их лучше не трогать и доверить самим себе. А учитывая, как резко поменялся для Арины ее привычный мир, так это и вовсе немудрено.

— Она вообще не должна быть здесь, — тихо произнес Матвей. — Ее место там, на Востоке, в безопасности.