Книга Дети Антарктиды. На севере, страница 120 – Даниил Корнаков

— Тихон! — окликнул его Матвей.

Мальчик немедленно отпустил брезент.

— Мы тут вроде как гости. Не стоит совать свой нос куда не попадя.

Олаф заметил это, с безразличием махнул рукой и вернулся к изучению ваттбраслета.

— Он говорит, что парень может посмотреть, — сказал исландец и сам перевёл любопытный взгляд на брезент. Видно, ему самому стало интересно, что же скрывается за ним.

Тихон с торжествующей улыбкой осторожно потянул старое полотнище за собой и оголил пулемётную установку, зафиксированную на тумбе, которая позволяла стрелку вращать ствол оружия на все триста шестьдесят градусов. Прежде Матвею не доводилось видеть подобного оружия, особенно установленного на корме корабля.

Наблюдая, как Тихон с открытым ртом ходит вокруг пулемёта, водя по стальным механизмам пальцами, Матвея вдруг посетил всего-навсего один вопрос:

— Можешь спросить Олафа, для чего им эта громадина?

— Скорее, для кого… — поправил его Юдичев и подошёл к Тихону, коснувшись ствола толщиной с собственную руку. — Таким калибром можно и лес рубить.

Лейгур и сам прервался от разъяснений насчёт браслета и, не сводя глаз с пулемёта, обратился к Олафу с вопросом Матвея. Норвежец ответил спокойно, как-то буднично, словно речь шла об обыкновенной винтовке, стреляющей пулями калибра 5.56.

— Хм… — задумался Лейгур, выслушав ответ.

— Ну? Что он сказал?

— Говорит, что это орудие помогает против… как бы это правильно перевести… водяных ходунов? — Исландец посмотрел на собирателя. — Полагаю, так они называют шустриков.

Тихон отдёрнул руку от орудия так, будто очередное прикосновение было способно призвать ходячих по воде мерзляков.

Арина обратилась к Матвею:

— Кажется, ты упоминал каких-то шустриков, когда мы подплывали к Захваченным землям.

— Да, — ответил собиратель, — я сталкивался с ними пару раз, ещё когда мы промышляли собирательством с Дэном. — Упоминание друга вновь неприятно резануло сердце. — Чаще всего их можно встретить в северном полушарии, у берегов Канады или Европы, при условии подходящей для их выживания температуры, само собой. Для наших краёв шустрики в диковинку, они там не водятся, а вот, видимо, для выживших со Шпицбергена…

Матвей посмотрел на Олафа, который чуть ли не взглядом разбирал ваттбраслет на детали. Ему постепенно стало проясняться, с какими, вероятно, проблемами сталкиваются жители северного архипелага.

— А нам не стоит переживать насчёт шустриков сейчас? — Маша стала посматривать в море, где куски льда расступались перед идущим судном.

— Полагаю, в таком случае, наш новый норвежский друг уже сидел бы за этим пулемётом, крутя головой по сторонам, — сказал Матвей. — Да и ночь довольно прохладная. Думаю, нам ничего не угрожает.

Тихон набросил брезент на пулемёт со словами:

— Вот бы пострелять из такой.

На рассвете судно норвежцев вышло в Баренцево море. Целую ночь капитан Бригитта преодолевала льды в проливе, не покидая мостик и не отводя глаз от приборов и освещаемого прожектором курса впереди. Олаф сказал, что им страшно повезло, так как льды Белого моря в это время года встречаются толще и старше обычной склянки.

Теперь же в свете яркого солнца всюду простиралась только морская гладь, без единого кусочка льда и земли на горизонте. Шуршали волны, тихо гудел двигатель, и все эти звуки наполняли сердца выживших долгожданным спокойствием, которого они не испытывали с того самого дня, как впервые высадились на захваченные земли.