Онлайн книга «Дети Антарктиды. На севере»
|
Так Матвей и остальные узнали, что на территории Шпицбергена находится пять поселений, и все они расположены вокруг фьорда. Олаф охотно перечислил их, загибая поочерёдно пальцы левой руки: Баренцбург, Исбьёрнхавн, возведённый за несколько лет до Вторжения, Пирамида, Грумант и его родной Лонгйир. Во всех пяти поселениях живёт около двух тысяч выживших, в основном норвежцы, датчане, шведы и исландцы, бежавшие от мерзляков во время войны. Лейгур прервал его рассказ и спросил: — А что насчёт Исландии? Она безопасна? Бригитта покачала головой и рассказала, что зимы в Исландии не такие суровые, как на Шпицбергене и это помогло некогда попавшим туда на астероидах мерзлякам выжить и размножиться. Остров кишит ими, а холода недостаточно, чтобы прикончить всех. В прежние времена выжившие Шпицбергена пытались отправлять туда искателей, но каждый сезон оттуда никто не возвращался. С тех пор вылазки туда запретили. Сказанное о родной земле Лейгур встретил с тоской в глазах, но весьма быстро взяв себя в руки продолжил выполнять роль переводчика. Выяснилось, что поселения Шпицбергена, несмотря на удалённость друг от друга, считаются частью единого большого города. Все они работают сообща: отлавливают рыбу, занимаются китобойным промыслом и устраивают вылазки к северным землям своих некогда подлинных родин. Олаф и Бригитта причисляли себя к искателям, как и их погибший от лап Тени друг Ларс. Из их рассказа о тонкостях ремесла искателя Матвей понял, что в сущности они и впрямь ничем не отличаются от собирателей Антарктиды, за исключением одного: во время вылазок они не используют оборудование для отслеживания погоды, поскольку попросту в нём не нуждаются. — Мы, как и все остальные искатели, работаем только на северных берегах России и северной части Скандинавского полуострова, где зимой температура редко выше минус десяти градусов Цельсия, — отвечал Олаф на вопрос Матвея о том, как именно они избегают встреч с мерзляками или криофобами. — Поэтому в контроле погоды нет смысла. Главное — убраться с захваченных земель не позже начала марта, и тогда мерзляки не достанут тебя. Юдичев ухмыльнулся, услышав это. — Эх, надо было и мне сваливать во время Вторжения к ним в Шпицберген. Ни тебе долгих недель в море, ни беспокойства о мерзляках… ну прям отпуск. — Но есть одна проблема, — продолжал переводить слова Олафа Лейгур. — Поскольку искатели Шпицбергена все эти годы промышляют на ограниченной территории, они обчистили все ближайшие города и теперь испытывают нехватку определённых ресурсов и запчастей. Например, последние несколько лет они испытывают проблемы с ветряками: их начинка устарела, вышла из строя и нуждается в замене. Каждые несколько месяцев они теряют по ветряку, а с ним же и драгоценное электричество, необходимое для работы судов. Именно поиск статора и заставил их задержаться почти на месяц на Захваченных землях и бросить якорь у берегов Северодвинска в надежде вытащить какие-нибудь детали из ветряков ВЭС, но… — Но, как и мы, опоздали лет на хрен знает сколько… — закончил Юдичев, стиснув зубы. Лейгур кивнул, подтверждая его догадку. — У них были сведения, что эту ВЭС обчистили искатели ещё десять лет назад. Матвей недоумевал: — Если они знали это, то зачем снова туда поплыли? |