Книга Дом без воспоминаний, страница 102 – Донато Карризи

В горле пересохло. Я встаю, иду попить.

Спускаюсь вниз, нахожу там орка, он тоже встал рано, сидит за столом на кухне в своем замызганном джинсовом комбинезоне. От меня самого уже воняет не меньше, но сегодня хотя бы не приходится видеть его в трусах, как обычно. Странно, что он листает старый мамин журнал, в котором пишут о платьях, туфлях и прочих таких вещах. Мама не особо следит за модой, обычно предпочитает читать романы, но иногда листает такие журналы, чтобы развлечься. Я всегда думал, что, заглядывая в них, она воображает другую жизнь, не такую, какую ведет со мной и с папой. Другой жизни, я уверен, она никогда для себя не хотела. Но ведь порой бывает прекрасно немного пофантазировать. А сейчас я задаюсь вопросом, с какой стати орк углубился в журнал для женщин.

– Я вот подумал, что мы можем сделать ей подарок, ты как на это смотришь?

Я, как всегда, не сразу улавливаю ход его мыслей.

– В честь нашей встречи, чтобы показать, с каким нетерпением мы ее ждали, – продолжает он, не обращая внимания на мой вопросительный взгляд. И добавляет, улыбаясь: – Твоя новая мама будет счастлива.

Рыжая с поляроидного снимка. Какой же я дурак, что раньше не догадался!

– И когда она приедет? – спрашиваю, будто походя.

– Завтра, – объявляет орк.

Боженька милый, ни минуты покоя. Когда закончится эта проклятая история? Никакой передышки, все хуже и хуже. Теперь еще и это. Незнакомка приезжает, и неизвестно, чего она потребует от меня!

– Вот, смотрю журнал, вдруг что-то придет в голову, – объясняет орк.

Все, что изображено на этих страницах, слишком дорого для него; и хотя я уверен, что орк забрал деньги родителей, трудно себе представить, чтобы он поехал во Флоренцию, зашел в бутик и купил сумочку или роскошные туфли. Но лучше будет ему подыграть.

– Отличная мысль, дядя, – заверяю я, хотя на самом деле мне плевать, я всего лишь хочу обвести его вокруг пальца.

Орк просиял:

– Правда?

– Конечно; женщины обожают подарки, – говорю я, изо всех сил стараясь оставаться серьезным. – Ты уже выбрал что-то, что ей может понравиться? – спрашиваю, делая вид, будто меня в самом деле это интересует.

Он вскакивает со стула, глаза у него блестят.

– Пойдем, покажу тебе, что я нашел.

Я недоумеваю. Что это значит? Но мне и любопытно тоже. Я следую за ним.

Мы поднимаемся по лестнице, он приводит меня в комнату родителей, теперь его комнату. Я переступаю порог и не верю своим глазам.

Шкаф распахнут настежь, и мамины платья раскиданы повсюду.

Он хватает вешалку с платьем в цветочек и показывает мне.

– Я подумывал об этом: что скажешь?

Я сказал бы, что это платье – папин подарок. Что мама надевала его летом и к нему бабушкины серьги с бирюзой, по случаю сельского праздника. И пока она одевалась, мы с папой ждали у лестницы, чтобы увидеть, как она спускается. И хотя платье всегда было то же самое, каждый раз, когда она показывалась на верхней ступеньке, это было чудесное зрелище. Мама улыбалась нам, чуть изгибала шею, будто в поклоне. И говорила, как ей повезло: у нее целых два кавалера! И мы, сопровождая такую красавицу, чувствовали себя важными персонами. Орк не мог ничего этого знать. И какая ему разница? Поэтому я промолчал.

– Ну что? – допытывается он.

У меня в голове не укладывается, что этот ублюдок хочет подарить женщине, которую я в глаза не видел, платье моей матери.