Книга Пока любовь растворяется в воде, страница 57 – Фульвио Эрвас

— Ну да! Пару лет мы были соседями. Потом случилось то, что случилось.

— Вы бы не могли напомнить?

— Сумасшедший сын убил свою сестру. Поэтому они и бросили дом.

— Вы были не против приобрести их землю, правильно говорю?

— Да, я им так и сказал. Но Бенвенью не были заинтересованы в сделке. Впрочем, это трудно было назвать выгодным предложением: за те деньги они вряд ли смогли бы возместить свои убытки.

— Как по-вашему, какой была семья Бенвенью?

— Их отец был фермером, как и я.

— То есть простые люди, у которых в доме сумасшедший, вы это хотите сказать?

— Более или менее.

— Они выращивали овощи, как и вы?

— Я прежде всего животновод.

— За эти годы кто-нибудь из них сюда возвращался?

— Ни единая душа.

— Тем не менее кто-то здесь побывал, раз в этом поле было погребено тело.

— В газетах писали, что она была женщиной из хорошей семьи.

— Вы читаете газеты?

— То, что пишут об этом деле, — да.

«О, чувствительный свинарь!» — подумал Стуки, выслушивая предположения фермера о том, как кому-то удалось пройти незамеченным мимо свинарника и его дома, чтобы закопать тело.

— За домом Бенвенью начинается проселочная дорога с небольшим мостиком через ручей, которая выходит на шоссе. Они пришли оттуда, уверен.

— Я схожу проверю, — сказал Стуки.

Свинарь с интересом взглянул на инспектора.

— Мне бы кого-то с вашими мускулами. Двое индийцев, которые мне помогают, с трудом держаться на ногах. У них меньше сил, чем у новорожденного поросенка.

Через несколько минут Стуки вернулся. Все было точно так, как описал фермер.

— Таким образом, за последние два года вы не видели никого, кто бы проходил мимо вашего дома с большим мешком на плечах? Вы думаете, что это случилось раньше и что они пришли со стороны проселочной дороги. Правильно я вас понял?

— Вы полицейский, вы знаете, что говорите. Могу сказать только за себя: лично я никого не видел. Знаю только, что еще осенью пять лет назад там, где нашли скелет, была посадка из ольхи и кленов. Я выкорчевал их бульдозером. Значит скелет похоронили позже. Им даже, можно сказать, повезло, потому что земля была уже мягкой.

— Естественно, они не могли похоронить тело посреди поля, иначе вы бы вытащили его плугом, когда готовили землю под кукурузу.

— Понятное дело.

— Поэтому тело закопали у самого берега, чтобы вы его не потревожили.

— Видите, как вы начинаете понимать?

— Однако ноги найденного скелета, плюс-минус сантиметр, находились на возделываемой территории. Как вы думаете, вы не могли случайно отрезать ступни скелета плугом?

— Я никогда не замечал ничего такого на поверхности земли.

— Это точно?

— Клянусь своими лучшими свиноматками.

В тот вечер, открыв холодильник, инспектор заглянул в контейнер с сыром, чтобы убедиться, что тот был полон. Это его успокоило. По правде говоря, нельзя было сказать, что холодильник Стуки выглядит типично по-холостяцки, когда на полках царит пустота и можно палить из пистолета, не рискуя во что-нибудь попасть. Он был наполнен умеренно, с адекватной долей утешающих продуктов. Другими словами, еды не слишком много, что было бы неразумно, потому что на горизонте не предвидится голода, но и не слишком мало, иначе его желудочные соки оказались бы в одиночестве, которое Стуки считал одним из самых труднопереносимых. Вопреки тому, что думали о нем сестры, в его тележке в супермаркете можно было увидеть не только несколько баночек йогурта, лезвия для бритья и три бутылки темного пива, одна упаковка за раз. Там были еще сливочное масло, сливки, белое вино, радиккьо и кусок ветчины.