Книга Дебютная постановка. Том 1, страница 90 – Александра Маринина

После возвращения с бюро обкома настроение у меня было по понятным причинам испорчено. На следующий день уголовное дело по обвинению Лаврушенкова по ст. 102 п. «б» УК РСФСР («умышленное убийство из хулиганских побуждений») поступило в мой суд, и я сразу затребовал его для ознакомления. Меня смущала квалификация содеянного. Из того, что говорил Логунов, выходило, что речь идет об обычном убийстве, предусмотренном статьей 103 Уголовного кодекса, а такие дела, согласно закону, не могут слушаться по первой инстанции в областном суде без специального решения, оформленного по всем правилам. Но первый секретарь говорил только о требовании проводить закрытое судебное заседание, а о том, что нужно вынести решение о передаче дела в вышестоящий суд, не произнес ни слова. Логунову я этого объяснять не стал, потому что он не юрист и таких тонкостей не поймет, а дело в любом случае прошло через руки прокурора по надзору за предварительным следствием, и я еще во время разговора в обкоме заподозрил, что с квалификацией что-то нахимичили, чтобы подвести под ст. 102 («умышленное убийство с отягчающими обстоятельствами»), дела по которой, согласно УПК, слушаются не в районном народном суде, а в городском, областном и выше.

Просмотрев первые несколько страниц, я вздохнул с облегчением: все-таки не зря Аркадий Иванович Полынцев считался асом в своем деле. Мне не было известно ни одного случая, когда законченные им уголовные дела отправлялись бы на доследование или имело место кассационное либо надзорное производство в связи с недочетами предварительного следствия. Судебное следствие по делам, расследованным Полынцевым, всегда шло как по маслу.

И в данном случае никаких сбоев не предвиделось. Каждый документ идеально составлен, доказательства безупречны и соответствуют всем четырем критериям: относимости, допустимости, достоверности и достаточности. И чистосердечное признание обвиняемого имеется. Многостраничный акт судебно-психиатрической экспертизы, в заключении – диагноз, позволяющий суду с полным основанием признать подсудимого невменяемым. Никаких «узких» мест, требующих особого внимания и осторожности во время слушания. Под «узкими» местами я в данном случае имею в виду заметные недоработки следствия, нарушения процессуального закона при проведении следственных действий, явные несостыковки в показаниях и прочие огрехи.

Даже мои сомнения по поводу квалификации содеянного, а значит, и по поводу определения подсудности растворились полностью. Действительно, мотив, которым руководствовался Виктор Лаврушенков, можно назвать только хулиганским. Не корысть, не кровная месть, не внезапно возникшее сильное душевное волнение, вызванное противоправными действиями потерпевшего, нет цели сокрытия другого преступления. Под хулиганским мотивом как раз и подразумевается все то, что не перечислено в законе отдельной строкой. Непонятное, неформулируемое, глупое и бессмысленное. Обычная месть (то есть не кровная) или, например, ревность, пьяная драка – это статья 103, подсудность райнарсуда, а хулиганство – будьте любезны перейти в более тяжкий состав и предстать перед областным судом.

Обвинительное заключение было составлено и подписано следователем Садковым, которому передали дело после того, как Полынцева прямо из служебного кабинета увезли на «Скорой» с инфарктом. К этому документу у меня тоже не было особых претензий, да и что там могло быть не так, если Садков опирался на безупречные материалы Полынцева?