Книга Сиделка, страница 4 – Джой Филдинг

Я объяснила положение мамы в мучительных подробностях: что диагноз поставили примерно десять лет назад и что симптомы развивались в обычном порядке, начиная с дрожи в мизинцах – врачи называют это «тремор покоя» – с дальнейшим затруднением движений и нарастающей мышечной слабостью, ведущей к ригидности, включая изменение некогда идеальной осанки и появление неуклюжей походки.

Мама всю жизнь танцевала, а теперь ее ноги, казалось, прилипли к земле. Она стала ковылять, а не ходить. Дальше – больше. Почерк стал нечитаемо мелким из-за изменений в тех частях мозга, которые влияют на моторику, и ей стало очень сложно, почти невозможно контролировать движения пальцев и рук.

Она начала страдать бессонницей, обильным потоотделением и частыми запорами.

– В общем, дело непростое, – была вынуждена признать я, не желая замалчивать проблемы и рискуя, что соискательница уйдет, осознав тяжесть маминого заболевания. – Хотя отец будет настаивать на том, чтобы взять основной уход на себя. Поэтому работа, наверное, будет в большей степени заключаться в хлопотах по дому и готовке, – с надеждой пояснила я и добавила: – И в том, чтобы быть рядом на случай…

– …Если я им понадоблюсь, – договорила за меня Элиз. – Теперь выдохните, – посоветовала она, и ее темные глаза расширились, а у краешков губ снова возникли ямочки.

Я поняла, что сижу затаив дыхание, и рассмеялась, хотя это больше походило на попытки глотнуть немного воздуха. Я представила себе старое дерево, узловатое и перекосившееся, и подумала, не такой ли меня видит Элиз.

– У вас есть вопросы? – спросила я, готовясь к спорам о зарплате и выходных, которые первым делом завели все шесть предыдущих кандидатов.

– Когда приступать к работе? – вместо этого спросила она, но потом поправилась: – О боже! Какая самонадеянность с моей стороны! Простите. Не стоило забегать вперед. Сын постоянно меня ругает: говорит, я часто тороплю события…

– У вас есть сын?

– Да. Его зовут Эндрю. Он примерно вашего возраста, живет в Калифорнии, в Лос-Анджелесе. Я оттуда родом.

– И давно вы перебрались в Торонто? Прошу прощения, если это слишком личный вопрос, – поспешно добавила я, поскольку где-то вычитала, будто потенциальным работодателям не разрешается задавать кандидатам слишком много личных вопросов. Хотя тут был особый случай: по-моему, нанимая человека, который будет жить в твоем доме, имеешь право узнать хотя бы основные сведения.

– Не стоит извиняться, – небрежно отмахнулась моя собеседница. – Я переехала девять лет назад, вскоре после смерти матери. Мне хотелось развеяться, поэтому я купила билет на железнодорожный тур по Канаде и просто влюбилась в эту страну и ее жителей. Честно говоря, в одного конкретного человека. – Она подняла ладонь к лицу, чтобы скрыть румянец. – Я познакомилась с этим очаровательным мужчиной вскоре после приезда в Торонто, а через три месяца мы поженились. Все было идеально. Но недолго.

Она тяжело вздохнула.

– Однажды вечером – в сентябре будет четыре года – мы смотрели телевизор, и Чарли пожаловался, что у него немного кружится голова. А потом… просто взял и умер. Врачи сказали, аневризма сосудов головного мозга. – Элиз умолкла, и ее взгляд вслед за словами обратился в прошлое. – Так я овдовела во второй раз. Мой первый муж, отец Эндрю, тоже умер: обширный инфаркт в возрасте чуть старше, чем сейчас наш сын.