Книга Дохлый таксидермист, страница 53 – Мария Самтенко

— Он мог поехать в увольнительную, — робко предположил Миша. — Ну, солдатам же дают отдохнуть? Иногда. И военкорам тоже должны давать.

— Бродяжка, ты… — Анвар оборвал себя на полуслове и закрыл руками лицо.

Ему очень хотелось наорать на балбеса и дать ему по шеям, но он сомневался, что это приведет к нужному результату. Нужно было придумать что-то другое.

Бестолковый Миша тем временем снова уткнулся в журнал «Огонёк», где была самая большая статья про Петрова. В старом мире Петров был их главным редактором, так что они расстарались.

После двух минут напряженного чтения Бродяжка тронул Тохира за локоть и жалобно сказал:

— Смотри, они пишут про Илю. Что он в «Правде» четыре года работает. Якобы они хотели получить у него комментарий по случаю смерти Женьки, но он улетел. Я… скажи, я не в себе, да?..

Дядька Тохир вытаращил глаза и пихнул Анвара под столом. Тот пнул его в ответ и сказал:

— Ладно, горе. Пойдем, пройдемся. У меня от тебя голова разболелась.

Бродяжку, естественно, замучила совесть, и он принялся дико извиняться. Анвар схватил его за руку и выволок на улицу:

— Тохир, закрой дверь! А ты, балбес, рассказывай что-нибудь.

— Но у тебя же болит голова!..

Анвар поднял глаза к небу — безоблачному, как и всегда в июле. Бродяжка смущенно поковырял ботинком полузасохшую траву (дядька Тохир поливал только огород) и пошел на попятную:

— Что рассказать-то? Знаете, я после этих газет ни о чем думать не могу. У меня, наверно, галлюцинации, — он ненадолго задумался и выдал, — а если Иля и вправду живой? Представляю, как он обидится!..

Анвар тихо хмыкнул, схватил балбеса за локоть и повлек в сторону почты в темпе неторопливой прогулки. Дядя Тохир понимающе усмехнулся и похромал следом.

Какое-то время они шли молча. В смысле, Анвар с Тохиром молчали, а Миша философски рассуждал о том, как легко в современном мире сойти с ума. При этом он постоянно цитировал какие-то научные труды, чуть ли не на латыни, и производил обманчивое впечатление солидного человека — ученого или профессора.

Когда они вышли к Главпочтамту, «солидный человек» недоуменно заморгал, подозревая неладное. Анвар пихнул его в бок, чтобы не отвлекался, и коварно спросил:

— Кстати, я не пойму, почему твой брат Ильф, а ты Файнзильберг?

Миша тут же забыл про свои подозрения:

— А я не говорил, да? — удивился он. — Иля тоже на самом деле не Ильф. Его настоящая фамилия Файнзильберг, как у меня. И зовут его не Илья.

— А как? — озадачился дядька Тохир.

— Иехиел-Лейб! Наши родители очень любили традиционные еврейские имена. Вы же помните, что меня на самом деле зовут Мойше-Арн?

— Если ты думаешь, что мы с Тохиром в состоянии это выговорить… — пробормотал Анвар.

— Не надо, я не настаиваю! — испугался Миша. — К тому же, нам с Илей еще повезло. Старшего брата у нас зовут Срул.

Анвар с Тохиром переглянулись и снова начали хохотать.

— Ты это, не думай, — дядька Тохир ткнул Мишу под ребро. — Мы умиляемся.

Бродяжка не обижался, потому что и сам не мог удержаться от улыбки. Про Главпочтамт он, конечно, благополучно забыл: к тому же они шли к рынку, а с этим местом у него не было никаких неприятных ассоциаций вроде незапланированных встреч с погибшими братьями.

Анвар чуть замедлил шаг и сделал знак дядьке Тохиру. Тот понимающе кивнул и заковылял быстрее.