Книга Дохлый таксидермист, страница 87 – Мария Самтенко

Петров порылся в шкафу, сунул мне полотенце и домашний, приобретенный специально для гостей халат (Женя внимательно следил за такими вещами) и кратко напомнил правила использования ванны в коммунальной квартире. Впрочем, любой человек, проживший в коммуналке дольше двух месяцев, никогда их не забывал. Хотя кто мог знать, что эти чудесные знания вновь пригодятся нам после смерти!..

Каюсь, я просидел в ванне дольше, чем планировал — а когда вернулся, Женька уже постелил мне на кушетке и свернулся на диване, прикрыв глаза. Рядом с подушкой у него лежал закрытый томик Дюма. Читать на боку, кажется, было вредно, но соавтор всегда так делал, и все равно умер в авиакатастрофе.

Я подумал, что он заснул, щелкнул выключателем, и комната погрузилась в серую темноту. Петров вздрогнул, сел в постели — слишком быстро для того, кого только что выдернули из полудремы — и внезапно спросил:

— А мужик до сих пор там стоит?..

Я дошел до окна, отодвинул занавеску и присмотрелся:

— Стоит.

— Бедняга, — посочувствовал Петров.

Он снова лег на бок, накрылся одеялом и лежал, моргая. Когда я проходил мимо, он чуть повернул голову и улыбнулся:

— Спокойной ночи, Ильюша.

Петров говорил негромко, но совершенно не сонно, так что я сел на кушетку, поджал ноги и тихо сказал:

— Хм, Женя, раз уж я вас разбудил, так давайте еще кое-что обсудим. Если вы не очень хотите спать.

— Давайте, — оживился Петров. — Я все равно не могу заснуть. И дело не в выключателе, я просто знаю, что так бывает, и все, — он на секунду замолчал и похвастался, — зато мне почти не снится всякая гадость, как раньше. Ну, о чем вы хотели поговорить?..

— Хм, Женя… — я все же решил оставить ситуацию с его кошмарами без своих комментариев и вернулся к мысли, которую обдумывал еще с ванной. — Я понял, нам срочно нужен третий соавтор.

— Зачем?!

— Он будет отвечать за паранойю, — разъяснил я. — Потому, что мы с вами это направление откровенно проваливаем.

Женька положил голову на край дивана и засмеялся.

— Перестаньте веселиться! Это очень серьезно! — строго сказал я. — Ситуация с Ванькой Приблудным не должна повториться! Нам нужно рассмотреть все варианты!..

Какое-то время мы и вправду подбирали кандидатуры — говорили вполголоса, чтобы не разбудить наших и без того потрясающе деликатных соседей — но потом начали болтать о ерунде.

Такой ерунды почему-то всегда много всплывает, и ее обязательно надо обсудить с полуночи до трех утра. Главное, не забыть напомнить товарищу, что пора спать, потому, что завтра нам все-таки на работу, услышать в ответ «я все равно не смогу заснуть», и с чистой совестью послать его ставить чайник.

Чай мы пили еще два раза — один раз вдвоем, второй с соседкой, которая вернулась со смены и хотела поужинать — и еще я изредка подходил к окну.

Там каждый раз маячил тот самый непонятный мужик, и мы уже почти вознамерились сходить и узнать, не нужна ли ему наша помощь, но около часу ночи он исчез.

19.08.1942.

г. Москва, Доходный дом на Среднем каретном переулке.

Я. П. Овчаренко (И. Приблудный).

— Учитель, мне сегодня выразили эту хреновину, — взволнованно сказал Ваня Приблудный.

Он только что прибежал из кино, где встречался с Ильфом и Петровым, и его переполняли эмоции.

Учитель жил в бывшей дворницкой на Среднем каретном переулке, длинной, темной и полуподвальной, но зато с отдельным входом со двора. Приблудный пролетел насквозь эту дворницкую, все три комнаты, разделенные фанерными перегородками, и Учитель, конечно, оказался в самой дальней и темной.