Книга Истинные (не) изменяют в марте, страница 118 – Мария Самтенко

Или и вправду чувствует. Почуял через окно и вышел посмотреть. Как в тот раз, в ванной.

– Госпожа Марианна, вам помочь слезть?

Надо же, и интонация почти такая же, как тогда, в ванной. Что-то там примешивается к обычному спокойному тону. Назвала бы это иронией, если бы точно знала, что он может быть на нее способен.

– Спасибо, господин Гейден. Господин мэр поставил себе ужасно высокий забор.

– Спускайтесь, я вас поймаю.

Разжимаю пальцы и чувствую, как судья подхватывает меня и опускает на землю. Но не сразу. Медлит словно нарочно, и за секунду, пока я в его объятиях, вспыхивают щеки.

Ну, раз уж я все равно покраснела…

– Господин Гейден… простите, я не хотела тогда кидаться на вас. Просто хотела, чтобы вы не вмешивались в одну определенную задачу. Может, вы слышали про нашего соседа, вот с ним.

– Про Кора Кейндагеля? Конечно, слышал, мэр рассказал, – спокойно отвечает судья. – Все в порядке. Не стоит переживать.

С тревогой всматриваюсь в его лицо. Точно «в порядке»? Я видела этого человека другим. Видела, как он улыбается, как говорит – не холодно, а по-доброму, с чуть ощутимой иронией. Правда, тогда он был не совсем здоров.

Секунду хочется стукнуть моривилльского судью по голове и засунуть в сугроб. Жаль, они уже почти все растаяли.

Потом уточняю как полная идиотка:

– Правда в порядке?..

– Разумеется. Меня больше беспокоит, – продолжает судья, – что вы, очевидно, нарушали режим подписки о невыезде. Это было довольно неосмотрительно, госпожа Марианна.

Господин Гейден говорит достаточно мягко и даже не добавляет ничего вроде «поэтому прямо сейчас я пойду и сдам вас Дагелю», поэтому я решаю совсем обнаглеть и сказать, что теперь мне нужно алиби.

В виде, разумеется, танца с судьей.

– Как пожелаете, – отвечает судья после чуть заметной паузы. – Но это все равно слишком рискованно. Уверены, что никто не запомнит, когда вы пришли?

– Ну, вы же знаете, как ведут себя свидетели, – я отвечаю с улыбкой, потому что мы уже заходим в зал.

Заходим – но все равно расходимся на время неоконченного танца, потому что мне нужно найти Дагеля, уточнить, не передумал ли королевский судья ехать в Моривилль, потом еще с матушкой-настоятельницей поздороваться, потом найти папу Лиски – он обещал тоже тут быть – и сказать, где стоит карета с зомби-кучером. И мэр где-то тут, и еще знакомые – в общем, всех надо обойти.

А потом снова музыка, и поклон, и моя рука на плече судьи, и – почему же от этого снова трясет? В первый раз у меня перед носом танцевали Реналь и Виолетта, но сейчас же их нет!

Нужно успокоиться.

Улыбнуться.

Взять себя в руки.

Смотреть не на судью, а куда-нибудь в сторону… так!

Глаз выхватывает в толпе знакомую фигуру в черной полумаске. С такой же подозрительной – зараза! – улыбкой.

Аноним! Со своим «самым последним разом»! Да будь он неладен!

Пока я решаю, что делать, Аноним ловит мой взгляд… и вдруг отворачивается, отступает, пытается раствориться в толпе. Как Айден. Может, он тоже что-то скрывает (ну, то есть это очевидно, вопрос-то риторический!). Я имела в виду другое.

Может, пора его наконец вычислить?

Смотрю на судью – и на спину Анонима.

Гейден Аурус делает вид, будто ничего не происходит. Ну, бродит по залу человек в маске, так пусть себе и бродит.

– Я должна…

– Неужели?

В глазах моривилльского судьи тень насмешки. Он что-то знает про Анонима, это факт. Я поняла это еще тогда, в суде, когда ходила смотреть уголовное дело Джади. Только Гейден Аурус явно не хочет это «что-то» рассекречивать. И именно поэтому не желает сейчас отпускать. Прижимает к себе так, что это почти непозволительно.