Книга Красные скалы английской Ривьеры, страница 82 – Хельга Мидлтон

– А вы… ты здесь… Она скоро приедет? Да?

– Нет. Аманда не любит здесь бывать, да и машины у нее нет. Не хочет учиться. Ты бы поговорила с ней, Эйлин. Ты для нее авторитет.

– Поговорю. Но если честно, то я здесь не ради встречи с ней.

Черт! Она так и не придумала, что же скажет, если встретится с Джонатаном лицом к лицу.

Он положил наконец-то нож на массивный обеденный стол, стоящий границей между гостиной и кухней, между ним и незваной гостьей.

Эйлин быстро осмотрелась. Да. Помещение старой конюшни выглядело вполне обжитым, даже уютным. В правом углу – камин в кованой оправе и большой кожаный диван, повернутый к нему лицом. Со спинки дивана свисает пушистый шотландский плед. Дверцы шкафов и полок из темного дерева в кухонной части гармонично вписывались в интерьер гостиной. В противоположной к входной двери стене – окно, рядом другая дверь – на задний двор. Между окном и дверью – одна из Нининых скульптур, а справа сияющий полированной сталью холодильник. Между холодильником и дверью узкий простенок. В нем вешалка из старых подков с приваренными к ним крючками. На одном висит зонт, на другом большой амбарный ключ.

Джонатан обернулся к плите и снял с огня сковороду.

– Так я тебя слушаю.

– Мне очень понравились работы твоей покойной жены. Говорят, что ты ими не только украсил паб, но есть еще и на продажу. Хочу сделать подарок моему руководителю диплома в Оксфорде… Я подумала… Нет ли у тебя чего-нибудь более камерного? Небольшого размера и по карману еще бедной студентки.

Он засмеялся.

– Когда станешь богатым адвокатом, тогда приходи.

Эйлин откинула голову назад, набрала полные легкие воздуха, задержала дыхание и с замиранием сердца, но твердым голосом тихо произнесла:

– А ведь тебе, Джонатан, скоро понадобится адвокат. Где Лиз? Она здесь?

От неожиданности он молча кивнул.

– Я знал, что рано или поздно это случится. Где-то я даже рад, что ты пришла. Пять лет мы жили спокойно, но ты приехала, начала снова расспросы, и все, как тина в болоте, поднялось со дна души. Присаживайся.

Он широким жестом показал на стул в ряду других, придвинутых к столу.

Она оперлась на спинку, но садиться не стала.

– Расскажи, как вообще в твоей жизни возникла Лиз?

Он, наоборот, сделал шаг назад, облокотился о столешницу рядом с плитой и скрестил руки на груди.

– Да она как-то все время, еще с детства, вертелась у нас в доме. Они же с Амандой дружили. Вы все у меня на глазах росли. Ты, правда, в меньшей степени. Ты как-то в стороне от остальных девочек держалась.

Эйлин согласно кивнула.

– Пока Нина болела, я все время метался между пабом и госпиталем, потом хосписом. – Он сделал скорбное лицо. – Поверь, Эйлин, это была долгая борьба. Дома почти не бывал. Признаюсь, я тогда дочь совсем забросил. А когда Нина умерла, наоборот, я был так благодарен всем, кто был рядом с Амандой все это время.

Он помолчал. Эйлин тоже не спешила прервать паузу.

– Лиз как-то пришла в паб и попросила одолжить ей денег. Я не мог ей отказать. Но она сразу сказала, что отдавать ей нечем. Готова отработать на кухне. Я не стал спрашивать, зачем ей нужны деньги. Для кухни она была слишком хорошенькой и умненькой. Я сразу предложил ей должность официантки. Она иногда подрабатывала после школы, но в основном в выходные и в каникулы. Долг честно отдала почти сразу, а чаевые себе оставляла. Пару раз я ее после смены подвозил. Потом она скопила на собственную машинку. Я как-то и не подумал, что слишком быстро у нее деньги появились. Мне бы, старому дураку, призадуматься, откуда у нее деньги. Но, во-первых, я не люблю считать деньги в чужих карманах, а, во-вторых, у нее как-никак и родители есть. Наверное, добавили. Она на своей машинке и с собственными деньгами была на порядок старше вас всех. Моей Аманды так уж это точно.